составит, остальные в найме.
– Да ну их! – неожиданно для себя вслух воскликнул Норманн. – До портала осталось всего ничего, без меня разберутся!
– Мессир чем-то недоволен? – неожиданно послышалось сзади.
Обращение по-латыни подсказало, что тут присутствует де Оньян, который, не желая беспокоить сюзерена, вежливо сопровождал его в нескольких шагах сзади.
– Завтра придут корабли за переселенцами, а где для них зерно и скот? Я не вижу даже необходимой домашней утвари! – излишне резко сказал Норманн. Впрочем, недовольство было обращено не на француза, а на самого себя.
– Я позволил себе назначить нескольких рабов старейшинами, комплектация необходимых продуктов и вещей проходит под их руководством, – невозмутимо ответил де Оньян.
– Хвалю! Верное решение, тебе без помощников не управиться! – Похвала прозвучала несколько фальшиво, поэтому Норманн добавил: – Похвастаешься результатом?
– Сочту за честь, – учтиво ответил де Оньян и повел сюзерена к палаточному лагерю.
Женщины и дети, не занятые на погрузке судов, скрупулезно отмеряли зерно; пшеница это или еще что-то, Норманн не понял, не успел стать специалистом по зерновым культурам. Чуть в сторонке разбирали телеги, вытаскивали на просушку лодки, осматривали и сортировали скотину. Группа детишек с серьезным видом раскладывала в короба рыболовные крючки с клубочками бечевы. Более взрослые пацаны укладывали сети, девушки любовно комплектовали наборы посуды. Норманн практически не слушал пояснений де Оньяна: глядя на деревянные вилы, мотыги и грабли, он поражался обилию необходимых в крестьянском быту вещей.
– Мессир одобряет мои действия или надо что-то изменить?
Вопрос вывел Норманна из раздумий над особенностями бытия простолюдинов, глянув на штабеля клеток с птицей, он задал глупый вопрос:
– Ваши товарищи не присылали весточки?
– Весь отряд высадился на южном берегу залива и вернется непосредственно в Медвежий замок. Невостребованный крестьянский инвентарь также доставят в замок, я лично прослежу за исполнением, – по-военному четко доложил де Оньян.
Норманн еще раз похвалил француза за усердие и бесцельно зашагал меж торговых рядов. Как-то незаметно его окружила полудюжина воинов из княжеской сотни, а встречающиеся торговцы и крестьяне почтительно кланялись чуть ли не до самой земли. Машинально приветствуя людей, князь с горечью думал о собственной беспомощности в этом мире. Дело здесь было не в деревянных лопатах, вилах и граблях – подобный инвентарь дожил до двадцать первого века. Все намного сложнее, у человека эпохи высоких технологий совершенно иной менталитет, ему невозможно адаптироваться к условиям коллективного выживания. Сейчас слова «один за всех, и все за одного» были отнюдь не лозунгом, а нормой жизни, и домострой с главенством старейшины являлся суровой необходимостью сохранения рода.
Дни побежали