своим повелителем. Но неожиданная смерть эмира Насруллы заставила их волей-неволей возвести Музаффара на престол. Это не помешало ему истребить тех из их числа, кого он подозревал во враждебном отношении к себе. Ни во что не ставил новоявленный эмир и достоинства узбекского военного руководства. При его отце было заведено на всех письменных указах и распоряжениях, направляемых от лица эмира, вместе с печатью повелителя ставить печати и некоторых узбекских высших сановников5. Через короткое время Музаффар перестал это делать и в противовес своему узбекскому окружению сосредоточил всё внимание на молодых красивых персидских рабах. Что бы эмир ни захотел совершить, дурное или благое, они во всём ему потакали, всячески льстили и сами во всём подражали покровителю.
Не приходится удивляться тому, что при полном отсутствии управленческой культуры и низком уровне развития война с Российской империей, которую Бухара сама же и спровоцировала, закончилась для неё полным провалом. Подполковник Черняев, по прозвищу «Ташкентский лев», двумя тысячами солдат при двенадцати орудиях штурмом взял стотысячный Ташкент.
Эмир Музаффар, ошеломлённый успехом русских, приказал немедля укреплять Джизак, считая его преградой к окрестностям Бухары. Вокруг города построили невероятно высокую крепкую стену. Набрали множество нукеров и наукария6 для отражения атак русских. Командовать своим войском эмир назначил кушбеги7 Якуба, который был до этого всего лишь дворцовым слугой и за свою жизнь не участвовал ни в одном сражении. Узнав об этом, даже самые неопытные наукария сочли бесчестьем для себя подчиняться приказам горе-главнокомандующего. Среди воинов возникли волнения.
– Позор!
– Бесчестье!
– Срамота!
– Какое унижение! Мы с таким командующим при первом же столкновении проиграем.
– Кто будет управлять? Этот Якуб?! Не позорьте мою седую голову. Он же даже ружейного выстрела в жизни не слышал… Какой позор!
Русские ещё не успели подступить к крепости, а в Бухаре уже, по примеру Джизака, тоже начались брожение и ропот. Первыми взволновались студенты медресе и представители духовенства.
– Что мы здесь сидим? Это же джихад!
– Точно!
– Верно говоришь!
– Все на джихад!
– Это фарз! На джихад!8
– Все на джихад! – кричали на Регистане муллы. – Это обязанность каждого! Малого и великого, простолюдина и благородного. Все на священную войну!
Эмир Музаффар, потрясённый воодушевлением простых людей и священства, был вынужден объявить всеобщий сбор военных сил. Затем, едва закончив приготовления, правитель выступил с войском из Бухары в направлении Джизака. В обозе имелось множество пушек и верблюдов, при этом порох и боеприпасы ещё находились в Бухаре. А когда их подвезли на позиции, то порох оказался отвратительным: мокрым и негодным для заряжания