– посадочной полосой «Летающего доктора». Не прошло и минуты, как их выбросило на гравий. Ксандер наклонился на своем сидении, всматриваясь вперед. Там угадывалось какое-то движение. Машина ехала им навстречу, все ещё слишком далеко, чтобы разглядеть какая именно.
– Все рождественские подарки остались у тебя дома, – сказал Ксандер, тяжело откинувшись назад.
– Черт. Прости, я думал, мы успеем заехать. – Нэйтан намеревался сегодня вернуться к себе, чтобы они спокойно могли отскрести с себя и одежды недельную пыль перед праздничным семейным воссоединением.
– Да и ладно, – сказал Ксандер. – О них теперь никто и не вспомнит.
«Ну да», – подумал Нэйтан, но был недоволен собой. Он хотел устроить Ксандеру хорошее Рождество, хотя сейчас это уже было почти что из области фантастики.
Встречная машина была все еще маленькой, но уже увеличивалась. Нэйтан опознал в ней собственность загостившегося контрактника из Этертона. Парень, должно быть, направлялся в город – больше некуда. Машина приближалась как в замедленной съемке. Можно было еще целую вечность рассматривать погнутый кенгурятник и облезшую краску на капоте.
Наемник слегка сбавил скорость, поравнявшись с Бабом, и поднял было руку в приветствии, но она застыла на полпути, когда тот углядел ехавшего следом Нэйтана. Сквозь стекло сложно было уловить выражение лица парня, так же сложно, как пропустить поворот его запястья. Твердо и решительно кисть превратилась в средний палец.
Нэйтан ничего другого и не ждал с того самого момента, как вдали возникло облако пыли. Он украдкой покосился на сына. Ксандер смотрел в окно, притворяясь – как всегда, – что ничего не заметил.
Ферма, где вырос Нэйтан, представала перед ним, наверно тысячи раз, и все равно каждый раз удивляла.
Дом находился на небольшом возвышении в конце подъездной дороги протяженностью более двадцати километров. Участок вспыхивал, как оазис посреди красных песков пустыни, со свежей лужайкой и ухоженным садом, хранящими зелень благодаря грунтовым водам. Сам дом, с его просторной верандой, напоминал о сельских улицах тех времен, когда люди строили с размахом. Большие промышленного вида сараи, разбросанные вокруг, прогоняли эту иллюзию, так же, как и бараки для работников фермы. При взгляде на них Нэйтан понял, что они пустуют, в отличие от незнакомого ему фургона, припаркованного рядом с запыленным внедорожником во дворе.
Подъезжая, он пытался заметить признаки запустения и обветшания. Их не было. Дом, вся собственность и упитанные животные, которые встречались им по пути, – все выглядело отлично. Уж получше, чем на его собственной ферме, не мог не подумать Нэйтан, паркуясь рядом с Бабом. Веранда была украшена рождественскими огоньками и мишурой. Развешивали их явно очень старательно, но горячий ветер уже успел все обтрепать.
Гарри ждал, опершись на деревянные перила. Он выпрямился, когда троица вылезла из машин. Его кожа была похожа на крокодиловую, выражение лица никогда не менялось, и невозможно было угадать, о чем он думает. Взращенный и вскормленный Баламарой,