глаза? Любившая восклицать: «Ну ты!» и «Ой, это прямо!..» У неё изменилось всё: походка, причёска, глаза, способ выражать мысли. Как заметил редактировавший университетскую юмористическую газету «Колючка» признанный сердцеед и остряк Эдик Акопян: «Я снова поверил в Дарвина. Эволюция может творить чудеса». Чего не смогла достичь вузовская система воспитания и дружески опекавшая чокнутую геологичку Ксения сделали любовь и страсть.
– Я буду достойна его, вот увидишь, Ксюша!
Женечка стала посещать открытый для школьников старших классов дневной музыкальный лекторий «Знаете ли вы классическую музыку?» (Кицис играл на фортепиано). Вечно голодная как крыса, стрелявшая где только можно десятку взаймы сшила в ателье Дома офицеров, самом дорогом в городе, шикарный костюм из серебристо-бежевого итальянского велюра в котором появилась на факультетском вечере подобно Золушке из сказки Перро.
В воздухе запахло грозой: у Женечки появились поклонники – такое и во сне не могло присниться! Причём, не завалящие неудачники готовые на любой вариант, нет! Ребята из первого эшелона, имевшие богатый выбор, и в их числе богач и кутила Эдик Акопян, в активе которого значились собственный мотоцикл «Иж-350» и любящий папа торговавший пивом на городском рынке.
Женечка повела искусную игру. Не строила из себя недотрогу, поклонников сходу не отвергала. Позволила Акопяну сводить себя вечером на шашлык и белое вино в «Стекляшку» с последующим провожанием на заднем сидении мотоцикла, но, однако, без заезда в Эдикину холостяцкую кооперативку, о чём редактор «Колючки» её всю дорогу умолял. Душу свою и тело Женечка берегла для единственного избранника…
5.
Странная, необъяснимая вещь – чувство, в жизни не угадаешь, какое выкинет коленце. Он же совершенно Ксении не нравился. Нисколечко!
Как-то ей навязали со стороны кафедры физкультуры поручение: провести воскресный однодневный турпоход в Голубиное ущелье в окрестных горах. В группе оказался Кицис окончивший к тому времени аспирантуру, читавший курс по истории театра на искусствоведческом отделении филфака. Рядом, разумеется, была Алла.
Ксения наблюдала за ними – в автобусе, перевозившем группу на горную турбазу, во время пешего перехода с несколькими запланированными подъёмами, спусками и короткими привалами.
Они выделялись среди остальных участников похода – бросавшейся в глаза спортивной формой, горными ботинками импортного производства. Кицис с чудным ровным загаром на лице был в ярко-алой штормовке и вязаной тирольской шапочке, с биноклем на шее.
На одном из привалов, когда она обходила закусывавших с аппетитом туристов, парочка предложила ей горячего кофе из термоса.
Она присела рядом.
– Посмотрите, какая красота! – протянул ей бинокль Кицис показывая на маячивший вдали, выветрившийся от времени горный кряж. – Замок графа Монте-Кристо.
Из вежливости она посмотрела.
– Да, очень красиво, – вернула бинокль. – Спасибо за кофе!
Алла в разговор не вмешивалась. Сидела на скальном выступе