только два четверостишия. Наш отдел коммерческий. К нам хоть сам Пушкин с Лермонтовым приди, мы и то больше, чем положено, не можем разместить.
Я уже понял, что проиграл и пятьюстами рублями не обойтись, а когда она про Пушкина с Лермонтовым сказала, то и подавно. Только чувствую, во мне какая-то злая весёлость появилась. Я и говорю:
– Что же в вашей рамке напечатать можно? Поздравление заведующему обменником, который тут передо мной стоял? Хотите?
– А чего – попробуйте!
Тогда я сходу, и слова откуда-то сами взялись:
– Поздравление заведующему пунктом обмена валюты:
Я желаю тебе, Федь,
Как купюра, зеленеть!
Девица весело фыркнула:
– Надо же, ведь его правда Фёдором Михайловичем зовут. Вы, наверное, его знаете?
Но я не знал, что этот Михайлович ещё и Фёдор. Просто мне везло.
– А хотите, – продолжил я, – бритоголового с его подружкой поздравлю?
– Валяйте, – отвечает.
А сам вижу: её уже любопытство разбирает, интересно стало. Тогда я чётким голосом продекламировал:
– Поздравление рэкетиру:
Я желаю тебе, Вов,
Чтоб ты был как бык здоров!
Сделал небольшую паузу и продолжил:
– Поздравление женщине свободной профессии:
Я желаю тебе, Надь,
Никогда не залетать!
Девица засмеялась. Видимо, последнее «не залетать» ей было хорошо знакомо и больше всего понравилось.
– А их правда Надя и Вова зовут? – спросила она.
– Конечно, – отвечаю, состроив серьёзную физиономию, – Надя и Вова. Мне ли не знать своих соседей по лестничной площадке, тихие, вежливые ребята, всю жизнь о таких мечтал!
Девушка, кажется, что-то заподозрила, так как опять засмеялась. Потом другим тоном, входя в моё положение, сказала:
– Ладно, мы обычно так не делаем, но постараемся втиснуть ваши стихи в двойную рамку. Стоит тысячу рублей.
Я быстро прикинул. Стихотворение, на мой взгляд, в двойную рамку не влезало, значит, пятьсот рублей я отторговал. А как они это будут делать, не мне решать.
– А вы какие цветочки в рамочке хотите?
– Мне всё равно, на ваш вкус, я лично живые предпочитаю.
Заплатил я денежки, пожелал девушке хорошего жениха. И опять угадал: девица оказалась хоть и симпатичная, но незамужняя. На обратной дороге зашёл кружку пива выпить, обмыть, значит, мероприятие. Вернулся и стал дальше работать. Жду, когда газета выйдет. И однажды утром, за час до начала рабочего дня, пошёл я на станцию. В киоске «Союзпечать» купил несколько экземпляров газеты и открытку. Газету развернул, вижу своё стихотворение в двойной рамке с цветочками по бокам, однако нескольких четверостиший не хватает: вырезал редактор. Ну что ж, коммерция есть коммерция…
Тут Волков опять прервался, задумался на минуту, как будто что-то решая. Потом полез в свой рюкзак, достал потрёпанную записную книжку, а из неё – сложенный вдвое листок, протянул мне, и я стал читать.
Ко