а демонов не было вообще, не считая Селестию, работающую барменом. Она протирала стаканы со скучающим взглядом карих глаз, устремленных куда-то в сторону танцующих.
Демоны привыкли к меняющиеся жизни, они научились наслаждаться выпивкой, танцами, даже водиться со смертными, которые покорно отдавались во власть порокам, даже без нашего участия. Сейчас мои сородичи танцевали и наслаждались тем, что свободны на время от мелких поручений. Этот бар был тем местом, где могли находиться только мы, безопасное, спокойное. Я бывала здесь, когда мне не нужно было кого-то убивать, могла подняться на второй этаж, где моим пристанищем стала комната, которую отдала в мою власть Селестия, там можно было восстановить силы. Хоть сон мне и не требовался, но удобная кровать была вполне хорошим вознаграждение, да и смыть кровь иногда было нужным.
Я покачала стакан, будто размешивая янтарную жидкость на дне, а затем вновь подняла взгляд на мою немую собеседницу. Она всё также за кем-то наблюдала, изредка переводя взгляд на стакан, натёртый начисто.
– Кого ты там высматриваешь? – поинтересовалась я, сделав глоток.
Горьковатая жидкость обжигала рот и грела горло, а затем грудь, я чувствовала, как она попала в желудок, не предназначенный для приёма пищи, но привыкший к моим алкогольным пристрастиям. Делать вид, что ты человек плохо получается, когда в любой момент можешь расправить крылья и распороть кого-то мечом, но у нас это выходит. Теперь нам не нужно использовать чары маскировки лишний раз, достаточно просто не проявлять свою суть, тогда проще простого слиться с толпой. Одежда многих из нас вовсе не отличается от людской. Например, Селестия, одетая в очень простую рубашку в клетку и пошарканные в некоторых местах чёрные джинсы, опоясанные толстым ремнём, к которому крепились небольшие ножны с ножичком. Она привыкла пользоваться луком, а не мечами, но отойдя от дел и взяв в своё владение этот бар, она перестала сражаться с кем-то. Это я слышала от Дагона, от неё самой, но я привыкла видеть Селестию именно такой. Просто барменшей с идеально прямыми белоснежными прядями, в человеческой одежде.
– Придан, – коротко отвечает она, и я не задаю больше лишних вопросов на этот счёт.
Придан – демон, который предназначен Селестии демонскими узами. Они должны быть вместе в течение всей бесконечной жизни. Он был тем ещё типом и лично мне не нравился, но какая мне разница. Между ними были очень странные отношения. Селестия всегда наблюдала за ним вот так, ревнивым внимательным взглядом, а он танцевал с разными демонессами, делая вид, что безумно пьян. Когда они разговаривали, у меня закрадывалась мысль, что они друг друга на дух не переносят, но оба старательно делают вид, что это не так. Столько фальши в их разговорах и улыбках, которые оба будто выдавливают из себя. Ради чего только?
– Вот чёрт… – Селестия хмурит лоб и слегка морщит нос, будто услышала неприятный запах, но тут по-прежнему пахнет только алкоголем.
Я поворачиваюсь, чтобы узнать,