Салтан цокает языком – досадливо, но не удивленно, отходит и садится в кресло; устало – как будто попытка отняла у него немало сил. Второй стакан он осушает залпом.
– Что ж, привет тебе, дядя, – Салтан говорит со смешком.
Ваня не понимает в первый миг, почему Салтан называет его так, а потом – понимает. Много кощеевой крови, говорил перевертыш, как у прямого внука, и если Салтан внук его, Ваня – сын, то он мог бы звать его племянником. Мысль эта смешна, но Ваню не тянет смеяться, горчит улыбка Салтана, перевертыш не хмыкает из лифта и не роняет насмешливого комментария.
Ваня не находится, что ответить, Ваня говорит:
– Привет.
Видимо, ответ правильный – за него не отрывают голову, и Салтан вздыхает и решает.
– Я помогу тебе. Услуга за услугу.
Ваня не радуется, услышав – он уже слишком хорошо понимает цену подарков и одолжений в волшебном мире. Ваня не разочарован. Перевертыш молчит, но встает, поднимаясь с пола лифта, подходя близко, как может – чтобы ничего не пропустить. То ли волнуясь за Ваню, то ли шпионя для Мораны.
– Знаешь, где найти жар-птицу? – прямо спрашивает Салтан. – Думаю, она улетела с тобой.
Он не думает, он знает – Ваня понимает еще раньше, чем Салтан успевает договорить. Ловушкой или хитрой игрой – ему нужно, чтобы Ваня рассказал добровольно, и от этого ему не хочется говорить. Он еще мало знает о ловушках и невольно оборачивается к перевертышу. Тот стоит, прислонившись к стене лифта, задумчиво кусает костяшки пальцев, и Ваня, и Салтан ждут, что он скажет – как мог бы сказать эксперт. Ване явно есть, чего опасаться – договор, подписанный кровью, никогда не оборачивался ничем хорошим в кино.
– Пусть поклянется, – произносит перевертыш на одном дыхании. – Пусть поклянется на крови.
Лицо Салтана меняется – становясь озлобленным, жестким, вздуваются на шее вены, и он делает несколько шагов к лифту – свернуть тощую шею, завершить то, что начал. Он замирает, не дойдя до Вани, и скалится.
– Хитрый щенок.
– Поклянитесь, – просит Ваня, и просьба звучит жалко, но упрямо.
Перевертышу он всё еще верит больше, чем любому из них.
Рита подает Салтану короткий раскладной нож, и тот вздыхает, но поднимает левую ладонь.
– Клянусь, что помогу тебе найти твоих друзей. Как только достану жар-птицу.
Он проводит по раскрытой ладони лезвием, разрезая кожу; совсем немного, выпуская несколько капель, но – теперь – Ваня видит. Магию крови, и даже от этой, более жидкой, расходится в воздухе блеклый, розоватый туман. Салтан протягивает нож Ване, рукояткой, и он догадывается без подсказок. Ваня медлит не долго – проверкой на слабость, признанием капитуляции. Он не верит, что найти Васю в Москве сложнее, чем скрытый туманом дуб посреди степи, к которому ведет только поезд на зачарованных рельсах, и, значит – дело не в Васе. Теперь, когда они знают, кто жар-птица.
Царапины на руках всё еще саднят, и его уже достало снова и снова резать кожу – скоро