ждал очень болезненный конец. Конрад не потерпел подобного рода инициативы. Он ничуть не проявлял сожаления к убитым подобным образом, не важно, сколь лояльными бы они ни были. Так же было и в тот день, но он пришёл слишком поздно, Серана была последней и потому выжила. Иронично. Он убил своих за бесчеловечность к семейке, известной своей жестокостью. Да, многие знали о роде Флавиев, теперь почти истреблённом. Но у Сераны всё равно ничего не осталось, ни семьи, ни родовых богатств.
– Знаешь, – Конрад прервал её размышления, – мне интересно, что ты думаешь о своём первом поручении сюда.
– Ничего особенного. Все внутри одинаковы.
– У меня, например, – заявил он гордо, – есть две почки и абсолютно нет сердца. Не у всех их две, но сердце есть.
Серане захотелось плеснуть содержимое бокала ему в лицо. Иногда её собеседник умел раздражать. Судя по всему, Конрад прочитал её выражение лица вновь и лишь ухмыльнулся. Слегка помахав своей ладонью, он тем самым попросил её продолжать. Герцогиня описала встречу в деталях, но без прикрас. Такой уж она была – не допускающей ничего лишнего. Конрад внимательно слушал, хотя то и дело его глаза отправлялись на вояж вокруг всей комнаты. Серана могла почувствовать обиду, но вопросы императора ясно говорили о том, что ни одна деталь от его слуха всё равно не ускользнула. Однако длань не обратила внимания на это, и когда он в десятый раз заострил взгляд на спорящей супружеской паре за пятнадцатым столом, её терпение окончательно лопнуло.
– Не отводите взгляд, это невежливо, господин, – она сказала сухо и спокойно.
– Да будет тебе, герцогиня… – в его устах титул становился лишь прозвищем. Внезапно глаза его раскрылись шире: – Господи, Лиза изменяет Дун-раку, – прошептал он в ужасе, подслушав чужой разговор. Пару секунд позднее жена шлёпнула мужа из-за его предположения, и супружеская пара на том рассталась. – Попридержали бы свою драму у себя в доме, ей богу. Но где ещё бы я послушал это? Не беспокойся, Серана. Я всё слышал. Значит, Локк хочет денег так сильно, что хочет их сейчас. Эх… все вы такие нетерпеливые.
– А вы собирались вообще платить?
– Ну разумеется, годов эдак через сто. Сейчас мы себе таких роскошеств позволить не можем.
– То есть, говоря просто, вы собирались их украсть?
– Воровство – это очень сильное слово. Поаккуратней со столь ярким лексиконом, не все столь понимающие, как я. Я бы заплатил, честно, но сроки никто ведь пока не устанавливал.
– И что же теперь?
– Я подумаю над этим. Пока что давай отобедаем.
Почти сразу же им принесли дымящееся блюдо, а вернее, два, с вырезками стадного животного из одной сельскохозяйственной колонии. На некоторое время парочка прервала беседу с целью насытиться. Серана готова была признать, что еда здесь была замечательная. Когда вилка впилась в сочное мясо раз в пятый, когда герцогиня смогла достаточна пресытиться, чтобы голода более не чувствовать,