подвижной «косморамой» или «панорамой» по аналогии с площадными временными постройками, где во время праздников показывали видовые живописные полотна. Так, в 1830‐х огромный успех имели косморама410 Лексы (в ней выставлялось ежегодно 12–14 изображений зарубежных городов) и панорама Константинополя411. К этому времени относится и серия видов Петербурга (с лесов Александровской колонны – работы художников Иосифа Лексы, Василия Раева, Григория Чернецова, а также с обсерватории и Адмиралтейства), которые выставлялись в райке, панорамах и демонстрировались в Академии художеств; литографии с них можно было приобрести в магазинах. Картинки с видами столиц Европы и России заняли заметное место и в репертуаре райков, став доступными для широкой публики.
Переносная «панорама» все чаще упоминается в репортажах о площадных праздниках. В 1843 году П. Фурманн в обзоре «Физиономия масленичных балаганов» обратил особое внимание на райки, противопоставив их другим зрелищным формам: «Еще одна, доселе почти незамеченная, собственно русская забава – это райки. Их было ныне множество. Остановитесь и послушайте, какою рифмованною прозой, чрезвычайно вольной (в отношении к рифмам), русская бородка объясняет незатейливые лубочные виды своей подвижной косморамы: „Посмотрите, поглядите, вот большой город Париж, в него въедешь – угоришь, большая в нем колонна, куда поставили Напалиона; в двенадцатом году наши солдатики были в ходу, на Париж идти уладились, а французы взбадаражились. Трр! Другая штучка! Поглядите, посмотрите, вот сидит турецкий султан Селим, и возлюбленный сын его с ним, оба в трубки курят и промеж собой говорят“. И много других подобных штучек, которые, право, забавнее большей части всех этих балаганов»412.
«Недавно видел я такого молодца, – писал Фаддей Булгарин в 1856 году, – который толковал любопытным, смотревшим в увеличительное стекло, во внутренность ящика, свои передвижные картинки, и записал его речи:
„Вот вам город Париж,
Что въедешь – то и угоришь.
А вот город Марсель!
Что не видно отсель.
А вот город Питер,
Что барам бока повытер!
Там живут смышленые немцы
И всякие разные иноземцы,
Русский хлебец едят
И косо на нас глядят.
Набивают свои карманы,
И нас же бранят за обманы“ и проч.
Вот вам и поэт натуральной школы, который не оглядывается на прошедшее, не хочет знать никаких правил, составленных в прошлое время! Я посоветовал смышленому ярославцу отправиться в Петербург, и определиться в сотрудники натуральной школы»413.
Известно, что раешники перемещались с народных гуляний на ярмарки (и наоборот), и вполне вероятно, что ярославцы, как и нижегородцы, появлялись в обеих столицах. Ярослав Смирнов обнародовал очерк П. Шестернина «Раек: К характеристике ярославца», опубликованный в 1854 году в «Ярославских