во мне приступы гнева. Потом Ленин стал провожать Ворону домой, а позже сладкая парочка была замечена нами прогуливающимися по улицам вечернего города.
Я возненавидел Ворону даже не за то, что она меня отшила, а за то, что предпочла моему лютому врагу. В моей голове роились планы коварного отмщения, но из-за переизбытка гормонов я не мог придумать ничего толкового. Буратина заметив мои душевные метания, решил меня странным образом успокоить.
– Не парься, дружище! Она тебя недостойна, раз замутила с Лениным. Но я знаю, как отомстить им обоим. Я отобью Ворону у Ленина, а потом сам её кину. Ты же знаешь, она не в моём вкусе.
Буратина врал. Ворона не могла ему не нравиться. Он просто выжидал момента и теперь дождался предлога, чтобы им воспользоваться. Мой друг не испытывал дефицита во внимании противоположного пола. Как же, ведь он был неординарным, своеобразным и даже немножко не от мира сего. Он первым ввёл в школе моду обвешивать пиджак клёпками и значками. Он первым стал носить узкие дерматиновые галстуки, расписанные иностранными словами с непонятной символикой. Наверное, он был одним из всех учащихся мужского пола, кто осмелился отрастить длинные патлы и забрать их в хвостик. Носить ярко жёлтую рубаху и белые носки, наверное, тоже никто бы не осмелился, но благодаря харизме Буратины всё сходило ему с рук. У старшаков не поднималась рука начистить рыло этому патлатому стиляге – уж очень обаятельно и открыто сверкала его жемчужная улыбка. По той же причине ни одна училка не могла привлечь его к ответственности за аморальный облик.
Ещё он был красноречивым болтуном,
ещё он был подхалимом, втирающимся в доверие,
ещё он был авантюристом,
ещё он был хроническим вруном.
Но ему было можно, ему всё прощалось, потому что это Буратина. Уже тогда Буратина на интуитивном уровне знал, что такое пиар и ставил свой фирменный знак «SB», обозначающий его инициалы на английском языке, везде, где только можно. Он расписывал своими инициалами обложки тетрадей и дневников, ставил их на корочках не только своих, но и чужих учебников, рисовал их бычком на стенах подъездов, выводил краской на подъездных дверях. Весь наш двор пестрил филигранно выведенными логотипами «SB». Они появлялись на металлических гаражах, качелях, деревянных беседках, мелкие и крупные, всех цветов радуги и размножению этого бренда не было предела. Эта была редкая непонятная нам болезнь, от которой сейчас страдает девяносто процентов населения. Словом Буратина был личностью публичной, и у него было гораздо больше шансов завоевать сердце Вороны.
Всё так и вышло. Несколько экстравагантных подкатов; букет из пятнадцати роз, подброшенный на порог квартиры; разбудившая весь дом серенада в исполнении Майкла Джексона, изливающаяся из колонок стереосистемы в двенадцать часов ночи под окнами пятиэтажки, заставили дрогнуть сердце юной красавицы. В какой-то момент она стала мило общаться с Буратиной, которого до этого старалась не замечать. Только это и было нужно, чтобы заставить