произнес он.
В тот момент мне было жалко папу. Он выглядел таким слабым. В его любви к этой женщине было много чего, и он так боялся это потерять. Страшнее всего было ему то, что эта измена отличалась от предыдущих ее похождений: она рыдала и умоляла любовника, потому что любила его. То, что Алина предала Седого не только телом, но и душой ранило его практически смертельно. Он даже не мог выйти к ним и раскидать по углам.
Я обвила шею отца своими слабенькими ручками и принялась его успокаивать, пока эти двое продолжали, ничего не скрывая, скандалить в подъезде. Я тогда уже все понимала. Я не была удивлена, ведь все знала. Мама несколько раз таскала меня на свои встречи с Алешей, Алеша протестовал, но ее воля была сильнее, и он быстро замолкал.
Наконец отец собрался, встал и открыл дверь, отшвырнув при этом меня. Ах, папа, как иронично: я была единственным человеком, который тебя жалел, а ты так грубо со мной обошелся. Он вышел, не обратив на меня, рыдающую от удара в коридоре, никакого внимания. В подъезде начался скандал еще пуще. Алеша, увидевший Седого, переключился на него, будто не он был любовником, а мой отец собственной персоной:
–А, ты, забирай свою жену! – кричал он Седому.
Отец, разгневанный таким наглым поведением еще больше, кинулся на Алешу с криками и выяснениями, началась драка. Кубарем, словно мартовские коты, дерущиеся из-за течной кошки, скатились они вниз на один лестничный пролет. Драка была серьезная. Повезло, что наш товарищ сосед вышел и с немалым трудом разнял этот клубок, иначе бы Седому пришлось отхватить от разъяренного наркомана намного больше. Алеша был сильнее, очевидно. Седому повезло.
После этого шумного скандала, о котором узнал весь дом, Алеша зашел к себе, я, папа и наш сосед пошли к нам, а мама отправилась к Чепухе искать утешения на плече у тети Лизы. В доме Чепухи сумасбродную Алину убедили в том, что лучше вернуться к мужу. Хотя бы до тех пор, пока Алеша злится. Алина никак не могла ожидать, что парень воспримет ее измену с таким гневом и отрицанием. Она горько пожалела о том, что загуляла. Мысли этой подстилки были только о том, что она может потерять любовника, но никак не семью, дочь. Как ужасно ребенку чувствовать себя менее нужным матери, чем какой-то хахаль. Мой детский мир рушился, будто там была война. Дирижабли, воздушные шары, башни – все это падало и разбивалось на осколки, на частицы пыли, оставляя после себя лишь мусор, помойку. Вот во что превращала мать детский мир своего ребенка.
Пока Алину учила жизни тетя Лиза, отца угоманивал наш сосед. Он был отличным семьянином, поэтому знал толк во всем таком. Этот добрый понимающий мужчина посоветовал Седому успокоиться и принять жену назад, но только ни в коем случае не бить. Душевный разговор под рюмку-другую возымел свое влияние, отец послушал товарища. Почти во всем. Когда Алина вернулась, он не стал выгонять блудливую кошку, однако приложился к ее физиономии крепко.
Отношения стали натянутыми между всеми: отец возненавидел соседа наркомана и стал поливать его грязью на каждом углу; Алеша злился, но пока терпел, потому что знал свою вину; мама почти не разговаривала с папой, но и с Алешей тоже,