умудрилась вцепить молодого красавцы, понять не мог никто. Они жили у Алены. На их шее сидел ее сын от первого брака и лежала престарелая бабка, выжившая из ума. В их квартире воняло испражнениями и дешевым табаком. Муж Алены, к слову, не работал, но доходы их семьи считал общими. Если бы не пенсия той самой бабки, они бы все пошли по миру, ведь на зарплату кондуктора не проживешь, особенно учитывая то, что недавно Алена родила Кристину, в которой Слава души не чаял. Лучшие друзья подарили маме пятьсот рублей, расцеловали ее и пошли к столу.
Сразу за ними подтянулись еще двое: Ирка Грачевская с мужем Димой. Эти жили неподалеку в разваливающемся частном доме. Их семейную идиллию никто не тревожил, жили они вдвоем. Пара эта состоялась, кстати, совсем незадолго до маминого дня рождения. Раньше Ирка была женой Иволгина, которого в тот день не пригласили. С Иволгиным она жила через улицу у его родителей, зажиточных людей, между прочим. Также недавно она родила дочку Стешу, а потом влюбилась в Димана, развелась и моментально взяла его фамилию. У Димана к сорока годам детей не было, он и не хотел, поэтому Стешу мать оставила в семье Иволгиных, ну ей там и лучше. Ирка и Диман тоже подарили маме пятьсот рублей, кучу пожеланий и пошли за стол хвататься за штрафную.
Потом пришел Давид по кличке Чепуха со своей женой Лизой. Семья их была куда хуже нашей, а ребенок их рос в еще более отвратительных условиях. Наверное, на этой почве мы и дружили: два оборванца, маленьких голодных рта, которым надо было обо что-то греться. Ну об этом потом, ведь Вано пока не родился. Семейство это представляло собой грузинскую чету низших слоев. Точнее, Давид был большеносым грузином, отсидевшим больше половины жизни за разбои, а Лиза – русская баба, которую он подцепил после очередного освобождения на какой-то вписке. Бесправная бесхребетная Лиза подчинялась суровому мужу-самодуру и с завидным артистизмом играла роль послушной грузинской жены. Те подарили маме банку соленых огурцов.
Последними пришли соседи по лестничной клетке, единственные приличные люди. Они заскочили из-за прежнего уважения к родителям Олега, подарили Алине целую тысячу, посидели совсем немного и ушли.
Скажите, стоил ли весь стол, на который Седой угрохал кучу денег, двух пятисоток и трехлитровой банки огурцов?
Все эти четыре семьи, о которых я рассказала, сопровождали Седого на протяжении всей моей жизни. У него было много знакомых, приходящих и уходящих, но эти фигурировали в его жизни всегда. Кто-то делал нам добро(соседи по лестничной площадке), а кто-то плохо (все остальные).
Основная гулянка началась, когда ушла приличная семья. Опытные пьяницы могли себя уже больше ни в чем не ограничивать. Водка полилась рекой, пиво тоже. Мама, как и планировала, запивала белую пенным, отчего чувствовала себя превосходно, как ей самой же и казалось. Бабы почти не ели, зато мужики (особенно муж Грачевской и Чепуха) с жадностью сметали все салаты, попадавшие в их поле зрения. Алкогольное опьянение не заставило