и он смолк.
– Это ты во всем виноват, – сказал Корм, со злостью глядя на Барриона. – Ты и его сестра, – добавил он, переводя взгляд на Марис.
– Да, Корм, мы во всем виноваты, я и Баррион, потому что мы любим Колля и хотим видеть его счастливым… и живым. Баррион прав: летатели следовали традициям слишком долго. Каждый год плохие летатели получают крылья от своих отцов и погибают в море. А Гавань Ветров становится все беднее, потому что новые крылья взять негде. Сколько было летателей во времена Звездоплавателей? И сколько сейчас? Ты не видишь, что делает с нами традиция? Крылья – это большая ценность, и владеть ими должен тот, кто любит небо, кто будет летать на них лучше и беречь их. А их передают по праву рождения. По праву рождения, а не по мастерству. Однако только мастерство спасает летателя от смерти. Только мастерство летателя связывает Гавань Ветров воедино.
– Черт знает что! – фыркнул Корм. – Ты не летатель, Марис, и говорить сейчас не имеешь права. Твои слова позорят небо и оскорбляют традицию. Если твой брат отвергает свое право по рождению, ничего не поделаешь. Но мы не позволим ему издеваться над нашим законом и отдать крылья первому попавшемуся. – Он повернулся и обвел взглядом притихшую толпу. – Где Правитель? Пусть он напомнит нам закон!
– Закон… наша традиция… – Негромкий голос Правителя прерывался от волнения. – Послушай, Корм, сейчас особый случай. Марис хорошо служила Эмберли, и все мы знаем, как она летает. Я…
– Закон! – настаивал Корм.
Правитель покачал головой:
– Что ж, видимо, это мой долг… Закон гласит, что если летатель отказывается от крыльев, тогда их принимает другой, старший на острове, и они с Правителем должны хранить крылья до тех пор, пока не найдут им нового хозяина. Но, Корм, еще никто никогда не отказывался от крыльев. Закон применяли, лишь когда летатель умирал без наследника, а в данном случае Марис…
– Закон есть закон! – отрезал Корм.
– И вы опять слепо ему подчинитесь, – вставил Баррион. Но Корм сделал вид, что не слышит, и продолжал:
– Поскольку Расс передал свои крылья, они будут находиться у меня как у старшего летателя острова до тех пор, пока мы не найдем кого-то, кто готов дорожить честью летателя и уважать традиции.
– Нет! – закричал Колль. – Я хочу, чтобы крылья взяла Марис.
– Твое желание ничего не значит. Ты – бескрылый. – С этими словами Корм наклонился и начал аккуратно складывать сломанные крылья.
Марис оглянулась, ища поддержки, но тщетно. Баррион лишь развел руками, Шалли и Хелмер отвернулись, а отец стоял, сломленный горем, – уже больше и не летатель, всего лишь старый калека. Гости начали потихоньку расходиться.
К Марис подошел Правитель.
– Мне жаль, что так получилось. Будь это в моей власти, я отдал бы крылья тебе. Закон… создан не для того, чтобы наказывать, он должен направлять… Но это закон летателей, и я не могу пойти против них. Если я выступлю против Корма, с Эмберли случится