В ЭТОМ-ТО И СМЫСЛ, ШЕРЛОК! – прокричал Полковник в ответ.
Судья выгнал его из зала. Я ушел с ним.
– Меня уже тридцать седьмой раз подряд вышвыривают, – сообщил он.
– Хреново.
– Да. Раз-другой мне приходилось идти на реально безумные выходки. Однажды я выбежал на площадку секунд за одиннадцать до конца и спер мяч у противников. Не очень-то хорошо это смотрелось. Но мне надо свою звезданутую репутацию поддерживать.
Полковник бросился бежать, радуясь своему изгнанию, и я потрусил за ним по пятам. Мне тоже хотелось быть звезданутым, хотелось быть ярким человеком и постоянно отжигать. Но пока я просто довольствовался знакомством с такими людьми, которым был нужен так же, как комете нужен хвост.
за сто восемь дней
НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ доктор Хайд попросил меня задержаться после урока. Представ перед ним, я впервые осознал, насколько он ссутулился, и он вдруг показался мне очень грустным и каким-то старым.
– Тебе нравятся мои лекции, да?
– Да, сэр.
– На обдумывание теории буддистов о всеобщей взаимосвязи у тебя есть целая жизнь. – Учитель говорил так, словно весь текст написал ранее, выучил наизусть, а теперь читает по памяти. – Но глядя из окна, ты упустил не менее интересное положение буддизма – их рекомендацию в любой момент повседневности находиться в настоящем, присутствовать в текущем мгновении. Быть на уроке. А потом, когда он закончится, присутствовать там, – сказал он, указывая кивком головы на озеро и холм.
– Да, сэр.
за сто один день
В ПЕРВОЕ ЖЕ ОКТЯБРЬСКОЕ УТРО я понял, что что-то не так, как только у меня хватило сил подняться, чтобы выключить будильник. Постель как-то странно пахла. И ощущения тоже были какие-то непривычные. Через минуту туман в голове более-менее рассеялся, и до меня дошло: мне было холодно. То есть, по крайней мере, маленький вентилятор захотелось выключить.
– Холодно! – заорал я.
– О боже. Сколько времени? – раздалось сверху.
– Восемь ноль четыре, – ответил я.
Полковник, у которого будильника не было, но который почти всегда просыпался и принимал душ до того, как прозвонит мой, свесил с кровати свои коротенькие ножки, спрыгнул и бросился к комоду.
– Похоже, возможность принять душ я уже проворонил, – сказал он, надевая зеленую футболку баскетбольной команды Калвер-Крика и шорты. – Ну и ладно. Всегда можно отложить на завтра. И не холодно. Градусов двадцать семь есть.
Хорошо, что я спал в одежде – мне оставалось лишь обуться, и мы с Полковником разбежались по классам. Я изящно плюхнулся на свое место: у меня было еще двадцать секунд в запасе. Когда на середине урока мадам О'Мэлли повернулась к доске и принялась что-то писать, Аляска передала мне записку:
Хорошо взлохматился. В обед пойдем заниматься в «Макдоналдс»?
У нас всего через несколько дней намечался первый серьезный тест по математике, поэтому Аляска собрала шестерых ребят из нашего класса, которых она не считала выходниками, и утрамбовала в свою крошечную голубую двухдверку. В результате довольно удачного стечения обстоятельств