его любили и уважали.
Отдельная тема – участие В.М. Фалина в заседаниях совета по присуждению ученых степеней. Он неизменно приезжал на заседания, готовый к обсуждению работ, предварительно изучавший и автореферат, и работы. Его участие в дискуссиях всегда было точным, аргументированным, нередко находившим новые аспекты в теме, представленной для защиты.
Рассказывая о Валентине Михайловиче, я не могу не сказать о его добром ангеле – Нине Анатольевне, непременно сопровождавшей его на всех заседаниях ученого совета, милом и приятном собеседнике.
Работа В.М. Фалина в Академии госслужбы продолжалась больше десяти лет и закончилась практически с прекращением существования этой академии и ее переделки в Академию народного хозяйства и госслужбы. Позиция нового руководства академии по отношению к истории России как предмету второстепенному привела к тому, что кафедра фактически прекратила свое существование. Наша дружба с В.М. Фалиным продолжилась, как и сохранилось бесконечное уважение к этому истинному патриоту России со стороны его многочисленных учеников, слушавших его лекции и спецкурсы.
Нам повезло, что в жизни был Валентин Михайлович Фалин.
Профессор,
д. и. н., заслуженный деятель науки РФ,
главный научный сотрудник Института российской истории РАН,
главный редактор журнала «Российская история»
Пихоя Рудольф Германович
«Аттическая соль»
С Валентином Михайловичем Фалиным я познакомился в 2001 году, когда он пришел к нам на кафедру истории российской государственности РАГС. Наши отношения носили доверительный характер. О чем хотелось сказать в первую очередь: Фалин обладал моральными принципами и идеалами, свойственными человеку европейской культуры; на бытовом уровне это проявлялось в одинаково ровном и доброжелательном отношении к собеседнику, он избегал общих фраз и пустых рассуждений, его речь всегда была предметна и образна, большой запас знаний, дипломатический и жизненный опыт вызывали общий интерес. Фалин обладал феноменальной памятью, во время его лекций, больше напоминающих беседы, «оживали» исторические персонажи, которых он знал лично по своей дипломатической и государственной практике. Знание им своего предмета было доскональным, знаток отечественной и мировой культуры, Фалин обладал системным, нередко парадоксальным мышлением с ярко выраженным ироническим складом ума («аттическая соль» присуща многим его трудам, а еще больше устным выступлениям).
Фалин долго жил и много видел, общался с лидерами зарубежных стран, наблюдал и анализировал исторические процессы. Он имел мужество «проститься с прошлым», не цеплялся за изжившие себя политический курс и режим, но он также хорошо понимал и видел те риски и реальные угрозы, которые возникли перед страной на рубеже веков. В отечественном истеблишменте времен перестройки он не принадлежал ни к «ястребам», ни к «голубям», всегда оставался