подними бойцов, да предупреди, чтобы не шумели и тихо заняли свои места. К нам гости.
Московским ополченцам-добровольцам не нужно было разжёвывать обстановку. Уже через минуту стрелковые ячейки были заполнены, изготовившимися к бою бойцами.
В мглистой завесе тумана появились силуэты передвигающихся короткими перебежками немцев. Выждав немного, Сергей подал команду:
– Огонь!!!
Дружный винтовочный залп стал полной неожиданностью для противника. Многие попадали. Уцелевшие открыли ответный огонь и опрометью бросились назад. Опасаясь подвоха, Бондаренко успел подать команду:
– Стой, назад!!! – но особо горячие головы уже выскочили на бруствер окопа и рванули вперёд, желая на плечах отступающих, гнать противника как можно дальше… Словно ожидая этого момента, с той стороны ударили пулемёты, прикрывавшие атаку. Пара бойцов, напоровшихся на пули, будто подкошенные свалились на землю, обагряя её собственной кровью, навсегда покидая земной мир…
Вскоре примчался ротный:
– Что здесь произошло?
– Отбили атаку противника, – ответил Сергей.
Глянув в сторону нейтральной полосы и увидев неподвижные фигурки, командир уже более спокойно отреагировал:
– Вижу. Наши потери?
– Двое убитых, трое раненных. Один легко. От лазарета отказался.
– Жаль терять людей, – тяжело вздохнул ротный, – сейчас каждый человек на вес золота, но ничего не попишешь, таковы законы войны, – круто повернулся и пошёл докладывать вышестоящему командованию.
Бондаренко пригнулся и, прикрывая зажжённую спичку, закурил. Ополченцы дрались храбро, но отсутствие выучки приводило к неоправданным потерям. Вот и эти бойцы, попавшие под огонь немецких пулемётов, выскочили без команды… Глубоко затянувшись, выпустил облако синего дыма. Туман всё ещё укрывал передний край и опасаться получить немецкую мину не приходилось. За поворотом окопа слышалась возня и негромкий разговор. Сергей прислушался:
– Молись комсомолец, бог сегодня тебя сберёг…
– Да ладно тебе, дядя, просто повезло…
– Э-э-э не скажи, двоих положили, троих ранили, а тебя, непоседу, только слегка царапнуло… Бог почему-то бережёт твою бестолковку…
Став невольным свидетелем чужого разговора, Бондаренко задумался… На фронте насмотрелся всякого. Приходилось и ему, атеисту, устремив взор к небу спрашивать: «Господи, за что нам всё это?» В голове просто не укладывалось, как же могли высшие силы допустить такое… Он и сам не подозревал, что пережитое было всего лишь прелюдией к испытаниям, которые принесут столько горя и страданий, и недавнее прошлое покажется легкими приключениями, а живые будут завидовать мёртвым…
Заплутавшие фрицы
Мало кто знает, что в самом начале войны, а именно в июле-августе 1941 года