с очередной проблемой. Перед ними открывалось то, что раньше было большим футбольным полем, а ныне являлось школьным кладбищем. Обилие могил – одни с внушительными гранитными памятниками, другие с крестами, третьи с небольшими плитами, четвёртые просто в виде земляных холмиков, покрытых дёрном, – красноречиво говорило о том, что далеко не каждый школьник доживал до выпускных экзаменов и выдачи аттестата.
На кладбище обитали два вида представлявших опасность существ. Первые – вконец опустившиеся мужчины и женщины без определённого места жительства. Их лежбище располагалось в самом дальнем конце стадиона, среди кустов ирги и барбариса: там была целая деревенька из деревянных ящиков и картонных коробок. Бомжи жили за счёт того, что воровали с могил цветы и венки, а также отбирали у ребятишек учебные принадлежности, завтраки и даже одежду.
Встреча с ними не сулила ничего хорошего, хотя случаев с летальным исходом не помнили даже десятиклассники, тем более что убежать от бомжей не составляло особого труда: все они страдали от целого букета тяжёлых заболеваний, в первую очередь от хронического алкоголизма, вследствие чего передвигались очень медленно. Но всё же попадаться им на глаза не стоило: не раз случалось, что они брали жертву в кольцо и обирали до нитки.
Другими кладбищенскими обитателями, от которых следовало держаться подальше, были зайки. Не знаю, кто дал этим существам такое название, но придумать что-то более неподходящее вряд ли возможно. Зайка представлял собой гигантскую, размером с приличного поросёнка, крысу с жёсткой грязно-бурой шерстью. В отличие от обыкновенной крысы у зайки были совсем маленькие уши, короткий хвост, а резцы достигали такой длины, что торчали из челюсти вниз не менее чем на пятнадцать сантиметров. Также зайки не обладали проворством своих маленьких сородичей: живущие под землёй и питающиеся трупами и корнями растений, наверху они ходили неторопливо, вразвалку, во время бега неуклюже подпрыгивали, а видели не дальше своего носа. Сообразительностью они тоже не отличались.
Зайки не были бы опасными существами, если бы не одно «но». Прокладывая свои туннели под кладбищем, они разрыхляли почву, и дети неоднократно проваливались в их ходы и галереи. Участь такого ребёнка была предрешена: он начинал что есть мочи вопить, подпрыгивал, судорожно цеплялся за комья земли, которые сразу же рассыпались под его пальцами, и на шум уже через считанные секунды прибегали зайки, обладавшие феноменальным слухом. Огромные жёлтые резцы впивались в горло ученика, вопли переходили в хрип, а затем – в страшное бульканье. Подземные жители подхватывали истекающего кровью бедолагу и уносили в глубь своих мрачных владений, чтобы полакомиться парным мяском самим и покормить своих голодных деток.
Чтобы не быть обобранным бомжами или, что гораздо хуже, сожранным зайками, кладбище стоило обходить по правому краю, с той стороны, где когда-то была стометровая беговая дорожка, двигаясь параллельно школьной ограде.