походкой, словно разминая застоявшиеся от долгой сидячей работы мышцы. В процессе разминки он, бегло осмотрев книжные полки, дошел до кухни и остановился перед холодильником.
– Вы позволите? – спросил он и, не дожидаясь ответа, открыл дверцу.
– Конечно, – отозвалась Лиля. – Там есть кока-кола. И сок, кажется, еще остался.
Кока-кола явно не заинтересовала Фотографа, потому что он копался в холодильнике заметно больше времени, чем нужно было бы для ее поиска.
– А это что? – спросил он таким резким голосом, что мы все вздрогнули. Он держал двумя пальцами какую-то ампулу.
Я на всякий случай пожал плечами, всем видом показывая, что не готов нести ответственность за содержимое холодильника Химика и Лили.
– А что это? – отозвался Мотя таким ленивым голосом, как будто ему было лень отвлекаться от своих мыслей на находку Фотографа.
– К-а-л-и-п-с-о-л, – медленно, по буквам прочел вслух Фотограф надпись на ампуле. – Кетамина гидрохлорид.
– Интересно, – оживился Писатель и пошел в сторону кухни. – А много там его?
– Нет. Две ампулы. По крайней мере, в холодильнике больше нет. Может, еще по квартире поискать? – Наконец-то сыщики стали похожи на сыщиков, но меня это совершенно не обрадовало.
– Шприцы есть? – деловито спросил Писатель.
– Упаковка, – твердо ответил Фотограф.
– Тогда искать по квартире бесполезно, – покачал головой Писатель. – Второй холодильник у покойного отсутствует. А без холодильника эта дрянь не живет. Что молчите, молодые люди?
Сильнодействующее наркотическое средство
Мы и правда качественно молчали, отводя взгляды от ментов в разные стороны.
– А вы что скажете, сударыня? Почему у вас дома хранится сильнодействующее наркотическое средство?
– Не знаю, – почти шепотом произнесла Лиля.
Я понял, что сейчас начнется что-то ужасное. Химика убили, Лилю сажают за хранение наркотиков, нас вербуют в качестве свидетелей обвинения под угрозой привлечь соучастниками. У меня побежали мурашки по спине. Руки стали липкими. Я опустил взгляд в пол, почти совсем как страус, зарывающий голову в песок. Сработал какой-то древний эволюционный инстинкт: раз я ничего не вижу, значит, и меня не видно.
– У вас, кстати, есть ордер на обыск квартиры? – поинтересовался Мотя тем же ленивым безразличным голосом.
И все замолчали. Менты внимательно посмотрели друг на друга. Потом перевели взгляд на Мотю. Потом скользнули взглядом по нам. Наступила длинная пауза. Я стал готовиться к самому страшному.
– Ладно, – прервал угрожающее молчание Писатель. – Из сочувствия к вашей трагедии и в связи с тем, что наркотик найден в незначительных количествах и, очевидно, хранился для личного использования, мы его в протокол вносить не будем. Но если вы думаете, что калипсол может быть как-то связан со смертью вашего мужа, лучше нам про это рассказать.
К этому времени я, еще не веря в чудесное избавление, все