что хорошо играете в карты? Как насчёт покера?
– Что? – искажённое выражение его лица от недоумения начало приобретать разумные человеческие очертания.
Нэнси уселась за столик старшей медсестры, освободив его от бумаг. Стасовав карты, она начала раздавать их. Бушмен нехотя подошёл к ней. Он сел в кресло напротив, взял карты и положил нож перед собой лезвием вверх:
– Ха! Однако, – сверкнул он глазами в сторону Нэнси, когда та бросила на него мимолётный взгляд, – Вам-то я этого не говорил, ведь так?
Пропустив его слова мимо ушей, Нэнси начала игру, первой взяв блокнот и карандаш для записи счёта. А сама только и молилась, что бы сопернику досталась хорошая карта.
Они играли так с полчаса. Нэнси всё время проигрывала. Казалось, на больного ещё находило во время перерывов. Он схватился за нож.
– Прочь! Прочь! – внезапно вскрикнул он, ударив что-то на полу.
– Что такое, мистер Эткинс?
– Огромная красная мерзость – вот что! Нэнси боялась всего, что ползает, и с содроганием посмотрела под стол. Там никого не было. – Нет… Там никого нет… Вы не помните, был ли у меня джокер?
– А? – неопределённый загадочный взгляд затуманил его глаза. Нэнси приходила к выводу, что он всё ещё опасен.
– Может, ещё чаю и постель?
– Нет, там полно змей!
– Я перестелю постель, и все змеи уползут, – тихий шёпот и игра в карты отвлекли его, пока остальные спали. Не спал только старичок, предложивший помощь. Он и теперь зашептал:
– Довести-то его помочь, сестрёнка?
– Справлюсь, мистер Хаккет! Будьте спокойны!
– Круто! Вы его прямо, как австралийского «робин гуда» Неда Келли!
И Нэнси, взглянув на себя как бы со стороны, изумилась. Одна среди ночи она играла в юкер с душевнобольным при свете единственной лампочки, и все прочие беспомощные пациенты оставались лишь под её надзором, другой помощи не было.
– Э-э, что если ему дать мою дозу снотворного? – прошептал мистер Хаккет.
– Неплохая мысль. Нэнси всыпала и эту дозу в чай и в конце концов уложила больного в постель.
На другой день во время утреннего обхода мистер Хаккет расписывал старшей медсестре, какая эта «сестрёнка умелая».
– Ей бы медаль дать – вот что!
– Маклин всего лишь выполняла свой долг, мистер Хаккет.
– Да, но вы бы видели, как она успокаивала того здоровенного детину!.. Играла с ним в карты. Пока он не уснул, – и он указал на мирно храпящего Эткинса.
То ночное дежурство Нэнси закончилось, но не прошло и недели, как она узнала, что мистер Хаккет подготовил для неё награду на собственные средства.
Заступив на следующей неделе в ночную смену, Нэнси начала со смены повязки на ноге мистера Хаккета, а тот вручил ей маленький свёрток.
– Возьмите. Мой брат сделал этот специально для Вас, – объявил он, – Всего лишь скромная награда за Ваш мужественный поступок.
– Но, мистер Хаккет… – и Нэнси в смущении