горечь, будто у меня вот-вот должна была отказать печень.
Больше всего на свете я ненавидела нравоучения о том, как правильно жить. Слышать их от Савы – оказалось неожиданно мерзко. Еще никогда прежде я так на него не злилась.
– Слушай, Лу, не хочу забегать вперед, но ведь когда-то мы поженимся, у нас будут дети. Мне придется много работать, понимаешь?
– Понимаю, – меня вовсе не обрадовали его слова о нашей возможной свадьбе, – но я тоже собираюсь работать.
Может, мне померещилось, но он снисходительно посмотрел на меня и покачал головой.
– Как пожелаешь, Лу. Это не так уж и важно.
Я днями и ночами напролет мучилась, что свяжу жизнь не с той профессией, а ему моя дилемма виделась пустяком.
– Что тебя так беспокоит? – наконец-то спросил он, располагая к тому самому разговору, в котором я так сильно нуждалась.
– Понимаешь, мне так важно разобраться, где мое место, – я никогда не была готова говорить с кем-то настолько искренне, мой голос дрожал, а на глаза наворачивались слезы радости, ведь у меня был тот, кто готов меня выслушать.
Но вместо этого он прервал меня на полуслове, поднялся с кровати и подошел ко мне.
– Твое место рядом со мной, – сказал Сава и сгреб меня в крепкие медвежьи объятия, из которых мне впервые за время наших отношений захотелось вырваться.
Из болезненных воспоминаний меня вырвала Натали. Она схватила меня за локоть, когда я чуть не прошлепала мимо пиццерии. Время, словно остановилось, и мне удалось хорошенько ее рассмотреть. Ветер сильно растрепал и без того небрежный пучок, передние пряди выбились и назойливо лезли ей в глаза, так что она то и дело заправляла их за уши. Ее беломраморная идеальная кожа (хоть и порождала во мне комплексы) напоминала о снежной зиме. Тело Натали было погребено под мешковатой безразмерной толстовкой пудрового цвета, доходящей до самых колен.
– В мире выпечки ты была бы вафлей, – сказала я ей, когда мы оказались в кафе.
– Да? – она взглянула на меня с сомнением, но с лучезарной улыбкой на лице. – А ты тогда – кто?
– Сухарь с изюмом, очевидно ведь.
– Это потому что ты девушка с сюрпризом?
– Звучит не очень, – я поморщилась, а Ната зашлась в приступе заливистого смеха.
Мы взяли два куска пепперони и одну большую картошку фри на двоих. И пусть она соединит наши души и сердца, аминь. В отличие от меня, накинувшейся на еду, подобно изголодавшейся собаке, моя новая подруга слишком долго смотрела на то, что уже давно должно было быть в ее желудке.
– Ты же ешь мясо? – мне стало не по себе, что я могла все так глупо испортить.
– А? – Натали, будто вышла из транса и выглядела совершенно растерянной. – Прости, что ты сказала?
– Я спросила, ешь ли ты мясо? Потому что не помню, хватило ли мне ума спросить это перед тем, как сделать заказ.
– Да-да. Ем, конечно, ем, – она энергично закивала, чем вызвала еще больше подозрений, но сегодня точно не тот день, когда мы об этом поговорим.
– Ну,