чей-то изощренный, яркий и безумно детальный сон? Таких гарантий не мог дать никто. Даже сам мистер Хеллроад – признанный мастер изысканных сновидений для избранных.
Мистер Хеллроад сидел на грязном полу своей темной комнаты. Перед ним лежала разворошенная куча газет и журналов, многие из которых были старые, но старые газеты – это даже лучше, чем новые. Иногда они рассказывают столько интересного, что в новых газетах и не встретишь. Старые газеты хранят память даже тогда, когда люди ее уже потеряли, и забывчивость людей часто их подводит, потому что старые газеты никогда не забывают. Хотя и они, признаться, иногда любят приврать.
Грязные узловатые пальцы брали газету, разворачивали, сминали старую бумагу, переворачивали листы, искали нужную полосу. Мистер Хеллроад быстро просматривал газету, отыскивая то, что нужно. Ага, вот и она, миссис Винкерс. Еще мисс Уотсон. Еще молодая, но уже удачно замужняя. Еще красивая, но уже несчастная. Потому что ее семья, родители и две младшие сестры, пропали. Просто исчезли, и полицейские за целый год ничего не нашли. Никаких следов, никаких свидетелей. Ничего.
Мистер Хеллроад едва заметно улыбнулся, разглядывая плохонькую фотографию миссис Винкерс в старой газете. Крупный растр мешал разглядеть детали, но несчастье, написанное на лице молодой девушки, было отлично видно. Даже слишком. Даже для юной особы, недавно потерявшей семью и пару недель назад вышедшей замуж.
Последняя прочитанная газета, достойно сослужив свою службу, ненужным клочком мятой бумаги с шелестом полетела на пол. Мистер Хеллроад, не обращая внимания на затекшие от сидения на полу ноги, встал и неуклюже прошелся по комнате, что-то обдумывая в своей нечесаной голове.
– А вы занятная особа, миссис Винкерс. – произнес вслух мистер Хеллроад. – Занятная…
Наконец, мистер Хеллроад подошел к столу с сомнографом – блестящий аппарат будто ждал своего хозяина, ждал, чтобы получить и записать очередную порцию сновидений, которых так не хватает простым людям. И которые принесут мистеру Хеллроаду и благородному мистеру Эвансу неплохие барыши.
Пара щелчков выключателей, стрелки дернулись и быстро побежали по своим подсвеченным шкалам. Трансформаторы, скрытые под железными кожухами, дружно загудели, наполнив комнату мерным низким гулом. Где-то внутри ламп, выставивших напоказ свои пузатые стеклянные баллоны, красными угольками начали тлеть катоды, испускающие невидимые лавины электронов.
Мистер Хеллроад открыл кожух у одного из ящиков сомнографа – там скрывались шпиндели лентопротяжного механизма, магнитные головки и множество колесиков. Быстрыми и уверенным движениями Хеллроад зарядил в аппарат чистую пленку на небольшой бобине, все проверил, закрыл кожух. Затем он очень аккуратно покрутил несколько черных ручек, пока стрелки на индикаторах не встали точно на свои места. Где были эти места – знал только хозяин этого чуда техники, и даже инженер, создавший сомнограф, не смог бы настроит аппарат лучше.
Закончив настройку,