дней он шел прямо на север, в направлении Онгкина. Дойдя до горы Сюнь-цзы – очевидно, поблизости от современной горы Тюпчи, – увидел, что окружен 80 000 хунну, чьи конные лучники начали тревожить его малочисленное войско. Тогда он начал отступать к китайской границе, постоянно преследуемый конницей кочевников. «За один день китайская армия выпустила 500 000 стрел и истощила все свои запасы. Она бросила подводы и пошла пешком. Еще оставалось больше 3000 человек. Простые солдаты вооружились дышлами от подвод и размахивали ими. У командиров были лишь кинжалы длиной в один фут». Отступающая колонна не дошла до китайской границы полусотни километров, когда произошла драма. «Они подошли к ущелью. Шанью перекрыл выходы из него и, поднявшись на вершину горы, приказал скатывать вниз каменные глыбы. Командиры и солдаты погибли в большом количестве. Двигаться дальше было невозможно». Наступила ночь. Воспользовавшись наступившей темнотой, Ли Лин попытался ворваться в ряды хунну, чтобы убить шаньюя. Это ему не удалось. Началась паника. Всего четыреста китайцев сумели прорваться и добраться до границы с Китаем. Все остальные попали в плен, включая и самого Ли Лина. Получив эти известия, император У-ди пришел в ярость, а историк Сыма Цянь, попытавшийся защитить репутацию отважного Ли Лина, был сурово наказан. Разгром Ли Лина заставил Китай на некоторое время отказаться тактики «ответных рейдов» во Внешнюю Монголию. Однако это моральное поражение (поскольку речь, в сущности, шла о незначительном отряде) не создало угрозы укрепленной границе Ганьсу[37].
Следует отметить, что мы располагаем относящимися к этой эпохе хуннскими предметами, происходящими из Забайкалья. По этому поводу мы уже упоминали недавние находки, сделанные в захоронениях Дерестуйска, возле Троицкосавска, сибирские бронзовые бляхи которых датируются по китайским монетам, чеканившимся с 118 г. до н. э., и в читинских могильниках, также датируемых, по мнению Мерхарта, II–I вв. до н. э. Забайкалье составляло тыловые области страны хунну, откуда по осени их орды атаковали излучину Ордоса, отбирая у тамошних жителей их припасы.
В течение следующего периода хунну и Китай, не совершая прямых нападений на Великую стену или Монголию, боролись за обладание северными оазисами Тарима, то есть контроль над Шелковым путем. В 77 г. до н. э. царь Лоуланя в Лобноре восстал, в сговоре с хунну, против китайского сюзеренитета, был обезглавлен, а в Исуне была устроена китайская колония. При ханьском императоре Сюань-ди (73–49 до н. э.) китайская экспансия в бассейне Тарима получила решающий импульс. «Хани, – заявил монарх, – имеют собственный кодекс – кодекс завоевателей!» В 71 г. до н. э. китайский военачальник Чан Хуэй выступил помочь против хунну уйсуням долины реки Или. В 67 г. до н. э. царство Турфан (Цзюй-шэ), вассал хунну, было ликвидировано китайским полководцем Чжен Ки. В 65 г. до н. э. другой китайский полководец – Фон Фон-шэ – сверг царя Яркенда и привел оазис к покорности. Правда, на следующий год китайский гарнизон был выведен из Турфанского царства, которое сразу же вновь