в потертые джинсы и растянутую футболку без каких либо эмблем. В нем не было штампов, которые присущи церковным служителям, импозантной внешности, бороды, оформившегося животика. Он выглядел скорее щуплым, но в тоже время его жилистые руки выдавали внутреннюю силу. Мужчина с кисточкой в руках блаженно улыбнулся, кивнув в ответ, а его бесцветные глаза выражали полное умиротворение. Казалось, именно с них писали глаза всех святых на иконах. То, что этот человек священник, или некто со схожими функциями в других религиях, Иван знал наверняка. Он не раз видел мужчину с кисточкой за прямыми обязанностями, одетого в совсем другую одежду. Что же сейчас заставило Гратко кивнуть этому странному человеку, он не знал. Быть может, взгляд все тех же умиротворенных глаз, дарующих покой, которого так не хватало Ивану? Или же та простота человека, пред которым толпа склоняла головы, а он сам в затасканной одежде красил старые деревья в уютном дворике? Иван отметил, что непроизвольно замедлил шаг. Мужчина еще шире улыбнулся человеку, спешащему на работу, и поманил его свободной рукой. Иван вздрогнул, словно избавился от чар, неловко улыбнулся, изобразил жест, показывающий, что опаздывает и ускорил шаг. Всю оставшуюся дорогу, перед его глазами, затмив утрешние образы, стояли глаза священника с кисточкой в руке.
Гратко свернул в калитку высокого кованого забора, охватывающего территорию здания розыска. За забором возвышалось трехэтажное строение с когда-то солидным фасадом, а теперь имевшее довольно плачевный вид. Кто-то заскулил рядом с ногой. От неожиданности Иван отскочил в сторону. Крупная дворняга с большими черными глазами смотрела на него снизу вверх, широко расставив ноги. От ее взгляда Ивану стало не по себе, два темных блюдца глаз напомнили взгляд того богослужителя, что чуть ранее манил его рукой. Дворняга вновь издала скулящий звук, слегка приоткрыв огромный рот с рядом желтых зубов. Это была крупная беременная сука коричневой масти, с раздутым животом и длинным пушистым хвостом. Иван осторожно шагнул в сторону, обошел собаку и скрылся в здании уголовного розыска.
Гратко кивнул дежурному и направился длинным коридором вглубь здания. Ему выделили личный кабинет, вернее комнату, в которой десятилетиями складывали всякий хлам. И свое посвящение в профессию он начала со шваброй и ведром. Три дня он выносил мусор, четвертый отмывал стены и пол. Пятый подкрашивал окна и подклеивал обои. Тогда ему казалось, что он создает новый мир. Только результатом стал затерянный мирок. За все время работы его не часто тревожили, он пару раз даже хотел пойти на эксперимент и просто не выходить за двери комнатушки, чтобы узнать, когда это заметят остальные. Ваня усмехнулся воспоминаниям, которые сегодня были особенно щедры на визиты. Психолог вставил ключ в замочную скважину, когда кто-то постучал по плечу.
– Ваня, привет.
За спиной стоял Семен – оперативник из их отдела. Высокий плечистый парень с арийской внешностью, но противоположно добрым характером.