камня. Камни, что горели кровавым светом. Губы того мужчины расплылись в страшной ухмылке. Он будто знал меня.
– Пошли, – тихо сказала Лора, потянув меня за рукав куртки. Она сурово посмотрела на этого уродливого типа.
Тот провожал нас взглядом, не отрывая от Лорианы змеиных глаз.
– Кто это был? – в испуге спросил ее, когда мы уже выходили из метро. Первый вопрос за время поездки до дома.
– Паразит,
– Что? Паразит? – сморщился я, будто почуял канализационные стоки.
– Ты правильно услышал,
– Это… типо метафорическое сравнение?
– Какой же ты глупый, Маркус, – на мгновение остановилась Лориана. Она так посмотрела на меня, словно я ей наскучил.
– С чего ты взяла? Я не глупый, а очень даже умный. Так мама говорила,
– Да, я не про это говорю, – постучала она пальцами по голове.
– А про это, – тихонько стукнула Лора мне в грудь там, где находится сердце.
– Ты имеешь в виду, что я бессердечный?
– Нет, – вырвался у нее смешок.
– Я имею в виду, что у тебя душевная безграмотность. Ты скорее поверишь в существование тьмы, нежели света. Ты слеп,
– И это… все? Меня преследуют неприятности от того, что я… слеп?
– Нет, – спокойно ответила Лора, зная, что я не верю во всю эту чепуху, а после замолчала. Видимо поняла, что бесполезно вести такие разговоры.
– Все, что хочу сказать… это то, что мне тебя жаль, Маркус. Ты добрый, но тебя окружает один мрак, – обдало меня ее искренним сочувствуем.
– Ты не замечаешь многих вещей. Маленьких деталей, которые следует видеть. Ты как в куполе. Сидишь в нем, избегая ответственности,
– Ответственности? Ты издеваешься? – посмеялся над ее словами. Пусть она еще скажет, что чем больше сила, тем больше ответственности.
– Ты даже наш разговор в серьез не воспринимаешь, – была она недовольна моим поведением.
– А есть повод?
– И не понял о какой ответственности говорю.
Нахмурив брови, Крейт не желала продолжать этот бессмысленный разговор и, скрючившись от холода, шла молча.
Оставшийся путь я тоже молчал, пережевывая ее слова. Впервые почувствовал себя глупым рядом с девушкой. Возможно, она права. Я идиот…
Кровь на ноге уже высохла, оставив после себя темные разводы. Усталость и боль делали каждое движение тяжелым. Лориана дрожала от холода и набивала ритм трясущейся челюстью…
Когда мы поднялись на лифте и зашли в квартиру, бросил рюкзак в вонючее кресло и сел на кровать с приятным облегчением. Взглянув на полумокрую Крейт, которая скромно стояла возле дверей, предложил ей присесть, а сам отправился в душ.
В теплой квартире стало клонить ко сну. Лора села на край кровати и стала внимательно разглядывать свою царапину на руке.
– Тебе бы тоже не помешало промыть рану, – любезничал я, испытывая к ней жалость.
Хрупкая девушка сражалась с псиной, спасая жизнь кретину, который ее из дома выпер и обозвал сумасшедшей. Она посмотрела на меня уставшим