понадеялись на свою силушку. Копылов был пьяный-пьяный, а среагировал мгновенно. Он такие истории знал хорошо. Людей похищали даже среди бела дня – ради выкупа, за долги, да мало ли какие могли быть причины. Даже по ошибке могли прихватить. И возвращались потом далеко не все. Так что сопли жевать в таких случаях не стоило.
Копылов укусил одного из похитителей за руку, пнул другого ботинком в голень и заорал как резаный.
Он сам удивился, насколько эффективной оказалась его система. Поднялась суматоха. Мужики на какое-то мгновение растерялись, а укушенный вообще выпустил Копылова из рук. Из ресторана выскочили Толик с Артемом. В скверике нарисовался мент с рацией, а откуда-то – должно быть, из метро – вдруг повалил возбужденный принаряженный народ. Драка возле ресторана привлекла внимание. Приободренный Копылов тут же удвоил усилия и сумел вырваться.
Правда, врезали ему при этом чувствительно – на некоторое время он потерял ориентацию и, что называется, искал пятый угол, тычась носом в какие-то смутные фигуры и холодные стены. А потом очнулся и стал слышать и видеть как-то особенно резко, точно находился в огромном пустом кинозале. И в этот самый момент прямо перед его носом, как на киноэкране, тормознула большая черная машина, и вынырнувшая из окошка кукушкой голова проскрипела ненавидящим простуженным баритоном:
– Я тебя все равно достану, гнида! Не надейся!..
Видимо, надеяться не следовало на благополучный исход конфликта. Но фразы голова не договорила, скрылась в салоне, и машина умчалась в сияющий огнями город. Копылов успел рассмотреть ее так хорошо, будто голова лежала перед ним на блюде.
Это был мужик лет сорока пяти, с квадратной челюстью и недоверчивыми жадными глазками. Типичный жлоб, но жлоб, сумевший кое-чего в этой жизни добиться. Это и по тону было слышно, и по машине видно – все-таки «Мерседес» как-никак, хоть и не с московскими номерами.
И то, что этот жлоб с таким усердием принялся за поиски Копылова, тоже говорило в его пользу – привык человек добиваться поставленной цели, даже если смысла в этом было немного. Хотя, возможно, ему-то смысл был хорошо известен. Вот Копылову вся эта возня казалась полным абсурдом. Он точно знал, что ни в чем не провинился перед жлобом, и вообще все это просто чудовищное нагромождение несуразностей и ошибок. Рано или поздно это должен был сообразить даже такой тупарь, как провинциальный жлоб на «Мерседесе», но до тех пор Копылову приходилось отсиживаться в тени. Пожаловаться было некому и опереться не на кого. Друзья были заняты своими делами, батя тем более, а Копылов ждал, когда ситуация разрешится сама собой, и не появлялся в обычных местах. Жизнь стала скучноватой. Зато у него появилось время хорошенько обо всем поразмыслить. Нужно было понять, как жить дальше – в изменившихся обстоятельствах.
А началось все полтора-два месяца назад. Тогда тоже все было форс-мажорно. Но тогда он был кругом сам виноват – кивать не на кого. Спасибо, вовремя Артем Парфенов подвернулся, подсказал выход.
Но