Одна девушка с длинными рыжими волосами и ногами от ушей изображала близость с хромированным шестом. Ее плечи мерцали, ее взгляд был устремлен куда-то вдаль, когда она пальчиком касалась изящного золотого ожерелья с крохотным ключиком. Я таращилась на нее дольше, чем следовало бы, завороженная ее извивами; ее идеальное тело вызывало у меня желание убежать домой и больше никогда не есть. Однако взгляд классного парня вернул меня обратно, пригвождая к месту. Потрясенная, я ощутила, как воздух наполняет мои легкие.
Вспышка.
Резко вырвавшись из воспоминания, я вижу Эллу, она из озорства сложила под подбородком руки в виде сердечка.
– Алекса и Шон, сидят на дереве, Ц-Е-Л-У-Ю-Т-С-Я, – весело восклицает она, глядя на одни из моих многочисленных часов. – Черт!
– Что? – испуганно кричу я. Во рту пересохло.
Она сталкивает меня с себя.
– Черт! Черт! Проклятье! – Она подскакивает и подбирает с пола моей спальни свои обтягивающие джинсы.
– Почему ты меня не разбудила? – возмущается она.
– Я думала, ты взяла отгул, – говорю я, зная, что я отнюдь не тупица.
– Взяла, только мне надо сидеть с ребенком, ты что, забыла? Сейчас же короткие каникулы. А мама нашла временную работу.
Ребенок, то бишь Грейс, – это младшая сестра Эллы. Для тринадцати лет она не особо своевольна, однако у нее есть склонность к магазинному воровству. Месяц назад это была пара выпрямителей для волос, через неделю – стимпанковые комиксы и манга-поп! Виниловые пластинки из «Запрещенной планеты». Она засунула их под свитер, но огромный, с козлиной бородкой охранник поймал ее. Он не сдал ее в полицию, просто попугал, заставил поплакать, а потом вызвал миссис Коллетт, что, если честно, было значительно хуже, чем вызывать полицию.
– Если хочешь, мы могли бы тебя подвезти, – предлагаю я, опрокидывая стопку глаженой одежды, что лежала на моем дубовом комоде. – Анна везет меня в «Глендаун», и мы могли бы по пути подбросить тебя.
Элла успокаивается.
– Ладно, – говорит она, зная, что ей очень идет, когда она обиженно надувает губы, – это было бы здорово. Грейс после вечеринки ночует у подруги, я заберу ее оттуда, и мы с ней пешком дойдем до дома.
Она опять бухается на мою кровать. Ее идеальные руки подпирают идеальный подбородок. Такой, который выглядит красиво везде: в зеркале, на фото, в симпатичных шарфах, в водолазках. Везде. Я подхожу к ней, изображая из себя фотографа; Элла позирует, я делаю вид, будто нажимаю кнопку – щелк-щелк.
Подбородок опущен, подбородок вздернут, Элла поднимает голову. Для большего эффекта она прищуривается, но взгляд на ее пухлые губы выводит меня из равновесия.
Я смотрю на часы, понимая, что мне тоже пора.
Элла берет последний номер «Вог».
– Кстати, как его зовут, того нового психа из «Глендауна»?
– Доктор Розенштайн. Но он сказал, что я могу называть его Дэниел.
– Еще бы. А еще он наверняка сказал, что тебе придется заплатить бешеные