трепка.
–Ну что, Лидия Сергеевна, я к вам с жалобой.
– Что случилось? – испуганно спросила та, растерявшись от одного только вида воинственно настроенной Колотихи.
– Вот, мерзавка эта наделала мне дел! Печную трубу законопатила у меня в избе, так мы чуть не угорели. Я утром печку растопила, а из трубы-то чёрный дым в дом так и пустился. Пришлось дрова водой заливать. Пока разобралась, что к чему, страху-то натерпелась. Её за такое хулиганство надо в милицию сдать.
– Федосья Ивановна, как Анисья могла вам трубу закрыть? Может вы что-то путаете.
– А вы у неё спросите, как? Она, мерзавка, по крыше забралась и куском стекла трубу прикрыла, вот дым-то и пошёл в дом. – заскрипела Колотиха, не дав возможности Анисье и рта открыть. – Это же хулиганство!
– Анисья, это правда?
Выражение лица у Лидии Сергеевны было растерянное, она скомкала в руках кухонное полотенце и посмотрела на девочку так, будто надеялась, что та будет всё отрицать и окажется на самом деле не виновной.
– А почему она Таньку гулять не пускает? Это ведь тоже хулиганство.
– Да как я её с вами шантрапой гулять отпущу! Знаете, Лидия Сергеевна, что эта дрянь мне сказала?
И Колотиха слово в слово повторила угрозу Анисьи про возможную потерю.
– Анисья! – в ужасе ахнула Лидия Сергеевна разжала пальцы, и полотенце упало ей под ноги.
– Что я такого сказала! Что она пристала ко мне с этой целкой! Потерять-то каждый может, а она подозревает, что мы у Таньки её забрать можем. Всё твердит ей: «Не ходи Танька гулять, а то целку потеряешь». Я в жизни ни у какого ничего не брала без спросу, мне чужого не надо. Чтобы не потеряла её Танька – не давай на улицу, пусть дома прячет и карманы зашьёт, а то у неё там дырки.
Наступила тишина. Колотиха посмотрела на Лидию Сергеевну, та на Анисью и обе вдруг заулыбались.
– То ругаетесь, то смеётесь. – свирепо сказала Анисья. – Таньку не будете пускать гулять с нами, так я ещё что похуже придумаю.
– Угрожать она ещё мне будет! Моя Танька, хочу пускаю гулять, хочу не пускаю. – грубо оборвала девочку тётка Феня.
– Федосья Ивановна, вы простите Анисью, я обязательно с ней поговорю, она не будет больше безобразничать.
– Не будет! Да ей нахалке на всё наплевать. Я вот пойду в сельсовет и расскажу председателю, пусть её назад в Борки отправят. Там ей Щербаков быстро всё желание безобразничать отобьет.
Добрая Лидия Сергеевна уговорила Колотиху не жаловаться, а провинившуюся Анисью заставила извиниться и пообещать не приближаться близко к дому Федосьи Ивановны.
Колотиха успокоилась и в дверях уже более дружелюбно сказала Лидии Сергеевне:
– Вы извините, если что не так, Лидия Сергеевна. Может с горяча что-то лишнее сказала.
На Анисью же посмотрела строго и погрозила ей пальцем. После ухода тётки Фени в доме все притихли. Алёшка, испуганно смотрел то на мать, то на Анисью. Кошка, удивлённая поднятым шумом крикливой тётки, запрыгнула при появлении Колотихи на печку, теперь выглядывала