Это была привычка Шмата, приклеивать жевательную резинку на подоконник в школе. Он всегда садился у окна и все уроки жевал со скучающим пренебрежительным видом. В начале девяностых американская жевательная резинка была самым доступным символом свободы у подростков.
Стараясь как можно спокойнее допить кофе и выйти на стоянку машин, Пыха сдерживал себя, чтобы не кинуться разглядывать предмет, приклеенный снизу к столешнице. Он придавил еще не засохшую жевательную резинку к ладони и придерживал мизинцем. Уверенности, что это было именно то послание Шмата, ради которого хитрец затеял всю странную комбинацию, было невелико. Жвачку мог приклеить к столу кто угодно. Но интуиции твердила, что догадка верна, и от этого сердце часто застучало, как у птицы, попавшей в чью-то ладонь.
Время растягивалось для Витьки, как в школьные годы, когда он торопил звонок в коридоре, чтобы миновать вызов к доске. В такие мгновения Пыха видел плавные движения окружающих, словно в замедленном кино. Причем и сам словно протискивался в тягучем, клейком воздухе, который прилипал к рукам и ногам, удерживая насильно в тянувшейся, как жевательная резинка секунде. Наконец, двигатель «Форда» спокойно заурчал, включился кондиционер, но по спине прокатилась капелька пота. Летняя рубашка с коротким рукавом прилипла к спине, но Королев выдержал минуту, чтобы не сорваться с места. А так хотелось вдавить педаль «газа» в пол, и рвануть с места, чтобы жалобно взвизгнули шины. Выскочить на шоссе и посмотреть, наконец, ради чего все это «шпионское» действо разыграл с ним Шмат.
Через пару минут «Форд» остановился на стоянке супермаркета, и в своей открытой ладони Пыха увидел миниатюрную карту памяти micro SD на 128 гигабайт. Жевательная резинка была предусмотрительно приклеена на пластик корпуса и не касалась золоченых контактов. Стало понятно, что Шмат все продумал, хотя и явно спешил куда-то. Впрочем, возможно, что и бежал от кого-то.
Похоже, хитрец вляпался в серьезную историю, и решил какой-то козырь в рискованной игре доверить Королеву. Доверить не банковской ячейке, ни умнице Олегу, ни Серому, чьи кулаки не раз выручали всех из их школы. Впрочем, с первых дней возвращения Шмата в Москву они с Олегом почти не общались из-за постоянных споров, готовых перерасти в мордобой. Корень, как прозвали Олега Корнеева еще в детстве, стал замкнут после гибели Ольги и ударился в ведическое язычество. Во всех бедах современной России он винил пришлых – немцев, иудеев, поляков, прибалтов и хохлов.
Да и с Серым Шмат успел поступить по-хамски. Пару лет назад он заявился к нему домой и выпросил на вечер камеру, утверждая, что своя не работает, а у него съемка свадьбы. Добрая душа не устояла. Оказалось, что Серега забыл вытащить свою флэшку из фотоаппарата, а на ней был удачный кадр – тень мужчины с букетом, ожидающего встречи. Снимок случайный, но очень удачный. Когда кадр под названием «Ожидание встречи» за подписью Бронштейна появился на престижном фото-сайте 500px.com, а соответствующий файл исчез с флэшки Серого, Шмат прятался на съемных квартирах, пока гнев праведный