– и голос, и тень, и все остальное; это проделки фей. И, перекрестившись, я произнес имя Бога, чтобы разогнать чары. Теперь я знал, что не сплю, потому что никакое колдовство не устояло бы перед таким заклинанием. Оклик повторился; я тотчас вышел из зарослей; передо мной действительно была Жанна, но не такая, какою я видел ее во сне. Она теперь не плакала, но была похожа на ту Жанну, которую мы знали полтора года назад, когда у нее на сердце было легко, а на душе весело. Вернулось ее прежнее одушевление, возгорелся пламень, и в ее лице, в ее осанке было что-то восторженное. Она как будто только что очнулась от какого-то волшебного сна. Поистине казалось, что она только что была где-то далеко, недостижимая для нас, – и вернулась к нам наконец; и мне сделалось так радостно, что я хотел бы созвать всех сюда, чтоб поздравили ее с прибытием. Взволнованный, я подбежал к ней и сказал:
– Ах, Жанна, я сейчас расскажу тебе нечто такое удивительное! Ты и представить себе не можешь! Я видел сон: ты стояла как раз на том месте, где стоишь сейчас, и…
Она подняла руку и сказала:
– Это не был сон.
Я опешил; боязнь опять начала овладевать мною.
– Не сон? Откуда ты знаешь, Жанна?
– Спишь ли ты сейчас?
– Я… я думаю, что нет. Вероятно, нет.
– Нет, не спишь. Я знаю, что не спишь. И ты не спал и тогда, когда делал заметку на дереве.
Я похолодел от ужаса, потому что теперь не оставалось никаких сомнений, что я не спал, но действительно был очевидцем чего-то страшного, чего-то сверхъестественного. И тут я вспомнил, что грешными стопами я попираю священную землю – ту землю, которой коснулась священная тень. Я ринулся прочь, содрогаясь от страха. Жанна догнала меня.
– Не бойся; пугаться нечего, – сказала она. – Пойдем со мной. Сядем у родника, и я расскажу тебе свою тайну.
Она уже готова была начать, но я перебил:
– Сначала скажи мне вот о чем. Ведь ты не могла видеть меня в лесу; как же ты узнала, что я сделал заметку на дереве?
– Подожди. Дойдем и до этого, узнаешь все.
– Но объясни мне теперь хоть одно: чья это была грозная тень?
– Изволь, скажу. Только не пугайся, опасности нет. То была тень архангела Михаила, вождя и предводителя рати Небесной.
Я перекрестился и затрепетал при мысли, что я осквернил стопами эту землю.
– Тебе не было страшно, Жанна? Видела ли ты его лик, его стан?
– Да, но мне не было страшно, потому что это случилось уж не в первый раз. А в первый раз – боялась.
– Когда это было, Жанна?
– Года три тому назад.
– Так давно? И много ли раз ты видела его?
– Да, много.
– Вот почему ты так переменилась; вот почему ты стала такой задумчивой, не похожей на прежнюю Жанну. Теперь понимаю. Почему ты никому не рассказывала об этом?
– Мне не было позволено. Теперь можно, и вскоре я расскажу обо всем. Но пока – только тебе. Еще несколько дней это должно оставаться тайной.
– А раньше никто не видел этой