директора Службы Государственной безопасности «забыл». И это – пленный чел и «живой» племянник – перевесило на весах судьбы риск гиперпрыжка на такую глубину вражеского пространства.
На помощь послали крейсер среднего класса и два легких эсминца. Вернулся один крейсер. Эсминцы на втором переходе нарвались на точный залп отряда крейсеров челов.
«Примитивный чел, убивший Харра. Он наверняка даже не знает ни о своих более развитых родственниках по разуму, ни о нас, кроках. Пещерный человек… – Сарб буквально физически ощутил, как нужную мысль будто кто-то буквально вколотил в его мозг при очередном ударе головой о ствол хурнума. – А ведь в этом что-то есть. А если…, – довольный, он нежно провел рукой по темному стволу и вернулся за свой стол.
Еще долгих три часа директор Службы Государственной безопасности обдумывал зародившуюся у него идею.
Уже ранним утром, когда оранжевые лучи Парма робко заглянули к нему в кабинет, он удовлетворенно откинулся на кресле. Перед ним на экране светился телефонный номер и фамилия человека, которому он принадлежал. Рука потянулась к телефону.
«Нет, надо отдохнуть. Затевать сложную игру с „квадратной“ головой еще большая глупость, чем плакаться жене на холодность любовницы», – Сарб встал и, сладко потянувшись, вышел из кабинета.
Заспанный адъютант неловко вскочил, с грохотом опрокинув кресло. Обычно нетерпимый к малейшему разгильдяйству генерал лишь неопределенно махнул рукой перепуганному офицеру.
«О’Санни Харк – верховный председатель партии „Справедливость и закон“, – светилось на экране, рядом с телефонным номером. Затем экран потух.
Глава 4
«Боже, но почему я так люблю эту женщину? Люблю до дрожи в руках, когда тянусь к ее роскошному телу, люблю до буйства сердца в груди, когда спешу на свидание к ней. Люблю, люблю, люблю».
– Ну как? – в проеме двери появилась молодая женщина. Чуть подавшись вперед, приоткрыв влажные пухлые губки, она кокетливо смотрела на мужчину.
– Ты в нем просто великолепна! – Харк с нескрываемым восхищением и желанием смотрел на нее.
Желтое, струящееся светом платье как-то неуловимолегкомысленно сидело на женщине. И, хотя на нем не было декольте и край его достигал щиколоток, оно буквально кричало, что у его хозяйки красивая высокая грудь и длинные стройные ноги. И что оно – всего лишь фасад, пусть красивый, блестящий, но все же не идущий ни в какое сравнение с тем великолепием, что скрывалось за ним.
– Ты в нем просто великолепна, – вновь прошептал мужчина.
«Люблю до исступления. До желания сорвать с этого божественного тела платье, сорвать грубо, с треском разрывая дорогую ткань, повалить на пол, овладеть и сходить с ума от стонов и криков под ним».
– И совпадает с цветом моих глаз.
– Твои глаза затмевают все, даже это великолепное платье.
– Спасибо, милый, – волнующе покачивая бедрами, женщина подошла к сидящему на диване Харку.
Волна