чем, порою, сильно расстраивал своих подруг, требовавших от него чуткости и понимания.
Но на формирование личности Якова Михайловича оказал влияние ещё один психофизиологический фактор, а именно – высокий болевой порог. С самого детства Яша не боялся уколов, анализов и прочих медицинских манипуляций. Частые ушибы и ссадины его мало тревожили.
Да, Яша чувствовал боль менее остро, чем другие дети. Именно поэтому его интеллект выбирал отчаянные поведенческие стратегии, при которых вероятность совершения жизненных открытий была выше, однако вероятность получения травм и ушибов была также высока. По этой причине он охотно участвовал в активных играх и любил травмоопасные виды спорта. Его любимым зимним развлечением было катание на лыжах с горы, причём забирался он как можно выше и непременно прыгал с установленного по середине спуска самодельного трамплина. Когда Яше было двенадцать лет, он умудрился сломать за зиму четыре пары лыж, после чего отец купил ему алюминиевые санки, которые, впрочем, он также сломал.
Проявление инстинкта самосохранения у разных людей можно было наблюдать во время первой волны коронавируса в 2020 году. Когда одни люди изолировались в своих квартирах, заказывали продукты с доставкой на дом и испытывали тревогу за свою жизнь, другие, наоборот, разгуливали по улицам, ездили на общественном транспорте и не видели для себя никакой реальной угрозы. Просто одни не привыкли придавать опасностям должное внимание, а другие излишне тревожились и осторожничали.
Вот именно это отсутствие тревоги в момент принятия решений, помноженное на любопытство ко всему новому и непонятному стало основой подхода интеллекта Яши к выбору его поведенческих стратегий. Дремлющий инстинкт самосохранения, плюс аналитический склад ума сделали из Якова Михайловича отважного исследователя окружающего мира. Там, где другим детям надо было десять раз подумать делать либо не делать, Яша быстро оценивал обстановку и, если риски были для него приемлемы, делал. Именно эти специфические особенности его психофизиологии сделали из Якова Михайловича конструктора с выраженным шизоидным радикалом.
Если конструктор не сильно преуспел и живёт скромно, то его жилище, скорее всего, будет выглядеть весьма аскетично. Ему не нужны лишние вещи и непродуманные детали интерьера. Если же дела обстоят иначе и он финансово благополучен, то всё равно в его доме не будет ничего лишнего. Скорее, он отдаст предпочтение серым, бледным оттенкам. Выбор дизайна – хай тек либо минимализм.
Жилое и рабочее пространство конструктора чётко структурировано и каждый предмет в нём имеет своё назначение. И, если вы увидите на стене дома конструктора какую-то картину, то поверьте, это будет не просто картина, купленная в Икеа по случаю. С этой картиной у него будет связана сложнейшая интеллектуальная модель и масса последующих рассуждений о том, что на этой картине изображено, как это связано