только дверь захлопнулась, девушка снова посмотрела в окно, позволив взгляду затеряться в неповторимой красоте здешней природы. Антония очень любила это поместье. Ей казалось, будто она вернулась домой; подсознательно она понимала, что ее истинное место вовсе не в своем имении Мэннеринг-Парк. Нет, сердце ее всегда оставалось здесь, в Рутвене, среди плавных переливов холмов, окруженных старыми деревьями, которые вечно несли свою стражу на подступах к дому. Именно эти чувства, а также искренняя привязанность к Генриетте повлияли на ее решение.
Джеффри был еще слишком молод, чтобы обеспечить им достойную жизнь, поэтому Антонии пришлось самой задуматься о будущем. В двадцать четыре года выбор ее был невелик; совершенно прозаичные надежды привели ее в этот дом.
Филипп, лорд Рутвен, должен в скором времени жениться.
Антония поморщилась: ее неожиданная реакция на его появление все еще была свежа в памяти. Но в четко продуманном плане не было места малодушию; днем она сделала только первый шаг. Ей придется и дальше играть свою роль – она никогда не простит себе, если хотя бы не попытается. А если Филипп не сделает выбор в ее пользу – что ж, так тому и быть.
Вспомнив о своем обещании сообщить тете о его приезде, она покачала головой. Глядя в зеркало, принялась взбивать кудри, снова и снова мысленно возвращаясь к поведению Филиппа при ее появлении. По меньшей мере, ей удалось привести его в замешательство – в данных обстоятельствах это можно считать хорошим знаком.
Для вящей уверенности повторяя себе эту мысль, она направилась в комнаты тети.
Внизу, в библиотеке, подкрепившись долгожданной кружкой превосходного эля, Хьюго решил, что настал подходящий момент задать мучившие его вопросы.
– Мэннеринг, Мэннеринг, – задумчиво проговорил он. – Никак не могу вспомнить эту семью.
Резко оторванный от мечтаний о самых прелестных губках, которые когда-либо видел в своей жизни, Филипп отставил в сторону опустевшую кружку.
– Йоркшир.
– А, тогда все легко объясняется, – глубокомысленно произнес Хьюго. – Те самые дебри на севере Англии.
– Все не так плохо, как тебе кажется, – возразил Филипп, откидываясь на спинку кресла. – Как я понимаю, Мэннеринг-Парк – довольно значительное поместье.
– Тогда что эта прелестница Антония здесь делает?
– Это племянница Генриетты, отец Антонии был единственным братом моей мачехи. Лорд и леди Мэннеринг часто гостили у нас. – Филипп снова вспомнил прошлые годы и словно вживую увидел перед собой, как юная девушка с длинными густыми волосами едет верхом на лучшей лошади его отца. – Они обычно оставляли Антонию у нас, пока сами отправлялись на светские рауты. Она все время здесь крутилась.
Смеющаяся и вечно болтавшая о пустяках, она тем не менее вовсе не раздражала его. Филипп был старше Антонии на десять лет, но это обстоятельство никогда ее не останавливало; он просто не мог побыть в одиночестве, Антония всегда была рядом. На его глазах из восхитительного, не по годам смышленого ребенка она превратилась в очаровательную умную