витамины, здоровое питание… Да и за квартиру мы платили вовремя. – Парень закинул ногу на ногу и обхватил руками худое, обтянутое застиранными джинсами колено. Увы, нарочитые театральность и манерность принятой им позы сразу выдавали в нем гомосексуалиста и сводили практически на нет все его попытки сохранить хотя бы видимость достоинства.
Поле стало еще больше жаль беднягу.
– Я сожалею, что со Сьюз случилась такая беда, – сказала она сочувственно. – Это… неправильно.
– Ничего бы не случилось, если б ваши послушали меня, когда она пропала. Если бы хоть кто-то отнесся к моим словам серьезно…
Обвинение повисло в воздухе. Никто не спешил на него отвечать. Наконец Пола вздохнула и произнесла с предельной мягкостью:
– Я тебя хорошо понимаю, Ники. Но даже если бы все местные полицейские бросились искать ее в тот же день, когда ты обратился в участок, они все равно бы опоздали. Мы точно знаем, что Сьюз погибла еще до того, как ты понял, что она пропала. Я понимаю, сейчас ты чувствуешь себя виноватым перед ней, но поверь – ты просто не мог ничего сделать, чтобы ее спасти.
Ники громко шмыгнул носом. Его глаза подозрительно заблестели, но Пола никак не могла понять, то ли ему действительно настолько жаль Сюзанну, то ли его слезливая сентиментальность вызвана действием кокаина. Впрочем, если судить по тому, как держался Ники, он уже все про себя решил.
– Она была славная… – пробормотал он прерывающимся голосом. – Я давно знал Сьюз, мы вместе учились в школе. Частенько мы удирали с уроков и отправлялись в парк – в зал игровых автоматов, курили на скамеечке или играли в бинго с пенсионерами.
– У вас были проблемы в школе?
Он насмешливо улыбнулся:
– В школе. Дома. Среди сверстников… Мы оба были сыты всем этим по горло. Сьюз – единственный человек, который остался у меня с тех времен. Все остальные только и делали, что старались меня унизить, а потом отваливали. Но только не она… Мы заботились друг о друге, понимаете?
Тут Пола решила, что Ники достаточно успокоился и можно переходить к серьезным вопросам.
– Вы оба работаете на улице, не так ли? – спросила она.
Ники кивнул.
– Да. Мы ведь снимаем эту квартиру… – Он посмотрел на потрескавшийся потолок и часто заморгал, стараясь смахнуть слезы с длинных густых ресниц. Эти ресницы и на удивление большие голубые глаза совсем не вязались с его узким худым лицом, тонкими губами и скверными зубами. – Ничего другого нам все равно не оставалось, – добавил Ники после паузы. – Сьюз, правда, пыталась подрабатывать в магазинчике на углу, но ей там платили такую ерунду… – Он слегка пожал плечами. – Не понимаю, как остальные выкручиваются!..
– У остальных нет привычки к наркотикам, которая по нынешним временам обходится весьма и весьма недешево, – заметил Кевин не особенно доброжелательным тоном.
– Так арестуйте меня, – хмыкнул Ники, смахнув слезу согнутым пальцем.
– Сьюз