Детишкам по восемнадцать! Как думаешь, сколько мы все за гранаты схлопочем?
Андрей молчал.
– Так что твой Полукаров не зря зарплату получает! Сразу смекнул, как дело повернуть можно. Мы у него не первые! Хорошо хоть про гранаты не знает. Так что пусть я один пару месяцев в психушке посижу, чем хором лет двадцать за экстремизм париться. – Валерьян вздохнул. – Когда Никита замахнулся, я в миг в башке все прокрутил. Пацана в сторону. Алена сообразила и утащила его.
– Осел ты и твой Никита! Его все равно вычислят и поймают. Тебя в главари запишут, как Полукаров нарисовал. Не пойму, как вы в церкви-то встретились?
– Накануне я Серафиму сказал, что на спас со своими в Храм еду. Звал его. А у него служба. Алена сказала, что тоже в Москву собирается. Развеется.
– Не хило развеялись! Все равно не понятно! Никита, что дебил? Или фанатик?
– Откуда я знаю?
– И Серафим вчера молчал об этом…
– Он не в курсе! Смотри не ляпни! Ты ж его знаешь! Станет детей выгораживать, и еще хуже сделает. Чего доброго, в сообщники запишут. С места попрут. От этих козлов жди чего хочешь. Сейчас чем меньше людей знают правду, тем лучше. Даже тебе зря сказал. Еще за границу не выпустят.
Андрей не ответил. Валерьян подумал.
– Олега они вспомнили, чтобы хоть какую жижу из этого говна выжать! Или наказать покруче, чтобы другим неповадно было. За бытовуху орден не дают.
– Ты точно Олега не видел и в этот, как его… в «Форвард» не ходил?
– Братан, сейчас издают, что хочешь! Читают – сотня другая таких же писарчуков! А у Олега столько одноклассников, однокурсников и соратников, что мы с тобой в конце очереди. Если б Никита не швырнул яблоко, мои письмена и прокламации Аркаши были б чекистам до глубокой жопы!
– А французы?
– Ко мне никто не подходил! Не знаю.
– Ладно. Говори, что делать?
– Найди все черновики – я уже не помню, где и что писал, – и все экземпляры рукописи. Их было три. Два в деревне: у нас там дом. Наташа их сожгла. Один у Ушкина. Жена говорит, в квартире был обыск. Жесткий диск из ноутбука выгребли. Но весь текст в твоем компе. Флешка в деревне. В кармане ватника. Не найдут. А вот материалы по рукописи в папочках. Подписаны. Не ошибешься.
– У меня тоже рылись. Серафим сказал.
– И к матери приезжали. У нее целая коробка моей писанины.
– Если жесткий диск и черновики взяли, чего тогда ищут?
– Вторую часть апокрифа.
– На фига она им? – рассеянно спросил Андрей.
– Не знаю! Может, без окончания рукописи нельзя сделать заключение в деле!
– А где вторая часть?
– Еще не написал!
– Может они, что-то другое ищут? Про покушения, скажем, или подобную фигню?
Аспинины переглянулись.
– Откуда твой чекист узнал? – спросил Валерьян.
– Из черновиков