то и другое, – сказал Юлий. – Но, положа руку на интимные части моего тела, я готов признать, что мне до чертиков не хочется, чтобы меня убили.
К удивлению Юлия, Рабинович не стал делать ему замечания по поводу ругательств.
– Вы боитесь смерти? – спросил Рабинович.
– А вы не боитесь?
– Не боюсь.
– Почему?
– Вера в Господа охраняет меня от этого страха.
– До свидания, – сказал Юлий. – Нам с вами больше не о чем разговаривать.
– Почему же, капитан?
– Потому, что либо мы разговариваем на разных языках, либо вы лицемер.
– Вы не можете сейчас уйти, капитан.
– Почему еще, ребе?
– Потому, что я вас не отпустил, капитан. Хочу вам напомнить, что я старше вас по званию.
– Для меня это новость.
– Представьте себе.
– Черт побери. – Юлий сел обратно в кресло. – Чего еще вы от меня хотите?
– Вы ненавидите повстанцев?
– Да. Разве это неправильно?
– Неправильно.
– Я должен возлюбить повстанцев?
– Нет, не должны.
– Тогда я не понимаю, чего вы от меня хотите.
– Я хочу, чтобы вы поняли, что повстанцы являются орудием Господа, который посылает вам испытание.
– Мне?
– Да.
– Испытание?
– Да.
– Зачем?
– Чтобы испытать вас. Чтобы понять, что вы из себя представляете.
– Ребе, вы ведете подрывную деятельность.
– Каким образом?
– Вы только что заявили, что повстанцы – орудия Господа, а я с ними воюю. Воюю с орудиями Господа. Тогда кто я есть, если следовать формальной логике? Кто воюет с Господом? Дьявол. Тогда кто я? Посланник дьявола? Но в то же время я являюсь военнослужащим Империи, и не просто военнослужащим, а офицером. Таким образом, вы заявляете, что имперские офицеры – посланники дьявола. Признавайтесь, сколько вам платят повстанцы за то, что вы сеете такие мысли в наших умах?
– Вы меня неправильно поняли. Повстанцы – орудия Господа, но и вы тоже – Его орудие.
– Вы еще и еретик? Теперь вы заявляете, что Бог не знает, чего творит, раз его орудия уничтожают друг друга.
– Вы понимаете все слишком буквально.
– Это потому, что у меня от природы въедливый аналитический ум.
– Вы насмехаетесь надо мной.
– Нет, клянусь Аллахом.
– Вы клянетесь Аллахом в присутствии иудея?
– Я – атеист седьмого дня, – напомнил Юлий. – Мне пофиг, кем клясться.
– Вы будете гореть в геенне огненной.
– Здорово вы меня утешили.
– Вам не нужно мое утешение. Вы пришли сюда только потому, что так вам приказал полковник Ройс. Вы – эгоистичный, самовлюбленный аристократичный ублюдок с нарциссовым комплексом, трясущийся за свою шкуру и морочащий всем голову!
– Я рад, что вы это поняли, – сказал Юлий. – Мне кажется, таким, как я, не место в армии нашего великого императора.
– Таким, как вы, место на самой дрянной, вонючей, ублюдочной военной базе, находящейся в самой глухой дыре на задворках Империи!
Глава