«Свет и Тени» Последнего Демона Войны, или «Генерал Бонапарт» в «кривом зеркале» захватывающих историй его побед, поражений и… не только. Том V. Для кого – Вторая Польская кампания, а кому – «Гроза 1812 года!», причем без приукрас…
уже понюхавших пороху в противостоянии Бонапарту и его маршалам. А вот с толковыми и энергичными штабистами, особенно высшего звена, были проблемы и немалые, когда на генеральские должности приходилось назначать полковников.
В вооружении противники были примерно равны: французы обладали несколько лучшим стрелковым и холодным оружием, русская же артиллерия, недавно модернизированная одним из героев Прейсиш-Эйлау, талантливейшим генералом А. И. Кутайсовым и могущественным, знавшим в ней толк, А. А. Аракчеевым, в чем-то, превосходила наполеоновскую, а где-то, все же, уступала ей. Так, боевой ресурс русской пушки (число выстрелов) был в два раза выше французской.
Но бесспорный военный гений Наполеона, огромная армия, блестящие победы в Западной Европе убедили европейцев, что русские будут разгромлены в течение нескольких недель.
Глава 2. К вопросу о предварительных «превентивных» планах «непрозрачного» русского самодержца
До сих пор тема разработки планов войны противоборствующими сторонами в 1812 г. вызывает горячие дискуссии из-за наличия немалого количества сразу нескольких заковыристых версий и «глубокозакоспирированных» гипотез.
Начнем с того, что, судя по всему, Наполеон излишне долго недооценивал своего главного исторического визави – Александра Павловича «Романова» (Гольштейн-Готторпа). А зря! Эта ошибка гения стоила ему многих роковых решений, причем, не только похода в Россию.
Приходится не единожды повторяться, но каждый раз к месту, что российский император, как известно, очень умело пользовался в разное время, в зависимости от складывавшейся ситуации, различными театральными масками, его феноменальная скрытность и непревзойденное умение артистически играть выбранную роль всегда вводили в заблуждение современников, причем почти всех, за редчайшим исключением. Он всегда слушал всех, говорил то, что все (причем, люди абсолютно разного интеллекта) понимали, но поступал только так, как ему было нужно и, как потом выяснялось, к выгоде руководимого им государства. Чаще всего он успешно использовал чужие мысли (порой, непопулярные в обществе) и популярных, но нелюбимых им (и, наоборот, преданных ему лично, презираемых в обществе) людей, в своих целях (например, М. И. Кутузов – в первом случае и А. А. Аракчеев – во втором). Правда, в то же время этот невероятно лукавый любимый «бабушкин внук», прошедший в юности суровую школу маневрирования между его сверхамбициозной бабушкой-узупаторшей-мужеубийцей и вечноподозрительным неоднозначным отцом, «отодвинутым» от престола аж до 42 лет (!), старался отвести от себя всякую ответственность перед современниками и потомством. Ближайшие сотрудники были для него лишь орудиями для выполнения поставленных государством задач.
В тоже время он очень внимательно прислушивался к общественному мнению и дорожил им, особенно в просвещенной Европе, поскольку