Святой Жозефины! – произносит Юсупов, закрыв глаза. – О, господи, прости нас за все это!
– Мне холодно! Я уже начал кашлять! Если вы мне не поможете, то я могу стать жертвой пневмонии! – кричит мужик из воды. – Это все вышло как-то случайно.
– Не беспокойтесь, господин Наполеон! – кричит городовой потерпевшему. – Мы уже спешим к вам на помощь! В современных реалиях вы уже нам не враг, а союзник!
– Он же с нас еще и за Ватерлоу спросит! – говорит Райнер Дмитрию Павловичу, снимает куртку, бросает ее на брусчатку и прыгает в воду.
Вслед за Освальдом прыгает городовой.
– О, боже, почему все это происходит со мной! – Феликс Феликсович ложится на брусчатку и тянет правую руку вниз, к реке. Тем временем, городовой и английский шпион помогают Наполеону подняться, а тот своими холодными руками хватается за руку князя Юсупова…
Мощи. 1.5.
– Как бы мы могли к вам обращаться, господин Наполеон? – Феликс Феликсович стоит посреди все той же комнаты, где заговорщики планировали уничтожить Распутина.
Он смотрит на Наполеона, вальяжно полулежащего в специально принесенном ему комфортном кресле. Бонапарт одет в домашний халат князя Юсупова. Только что он принял горячий душ и теперь, после холода, его клонит в сон. Без парадной одежды этот самый Наполеон не очень то и сильно похож на свои изображения, сделанные при его официальной жизни.
За спиной князя Юсупова стоят стулья, на которых расположились Пуришкевич, Дмитрий Павлович, городовой Власюк и доктор Лазоверт. Поручик Сухотин, которому не хватило стула, стоит у окна, курит папиросу.
– Я привык, что люди называют меня Сир! – отвечает Наполеон. – А можно мне чая?
– Мы бы порекомендовали вам, Сир, что-нибудь другое, – говорит Юсупов, косясь на доктора Лазоверта. – Знаете ли, в России, в последнее время, чай уже не того качества. Говорят, что даже отравления случались. Хотя, если желаете…
– Очень желаю, – обрывает князя Наполеон. – вы, господа, даже представить себе не можете, что я пил в своей жизни. Меня чаем не испугать…
– Если только чай этот не от нашего доктора, – вмешивается Пуришкевич. – Рекомендую вам, Сир, чайных дел мастер – Станислав Сергеевич Лазоверт. Мы на фронте называем его – Доктор-Смерть.
– Чайку изволите? – Доктор-Смерть улыбается Наполеону, встает со своего места и берет чайник.
– Я не пойму, что тут происходит у вас? – городовой тоже встает и начинает расхаживать по комнате. – Какой чай? Какой такой Доктор-Смерть?
– Мы тут, знаете ли, чай для Распутина заварили… – продолжает улыбаться и заваривать чай доктор.
– У вас совсем крыша съехала, Лазоверт? – на этот раз с места вскакивает Дмитрий Павлович, быстро подходит к доктору, выхватывает у того из рук чайник и бросает его на пол. Чайник раскалывается на мелкие фрагменты, а чай растекается по ковру.
– Сумасшедший дом! – городовой хватается за голову.
– Зачем вы так? Это же был просто чай! – лицо Лазоверта выражает недовольство, также, как и его голос.
– Вы