Сокровище. Владимир Александрович Липатов

ну и наружу из под неё хлынула высокая, наполненная, тугая коричневая струя.

      Небольшая  улица Мещерякова, почти переулок, полого спускается от Свободы к Вишнёвой, так что довольно скоро пахучая река заполонила всю проезжую часть и тротуар, минут за пятнадцать достигнув проходной  секретного «пятисотого» завода.

      То, что завод этот производит двигатели для ракет и самолётов, было давно известно всем в округе. В округе Коламбия, наверное, тоже. Однако режимным «почтовым ящиком» он от этого быть не переставал.

      Уже через час вся окрестная детвора сбежалась посмотреть, как вонючий полноводный поток несётся вниз по улице, намывая у парапетов отмели и крутя коричневые барашки вокруг колёс УАЗиков, припаркованных у местного отделения милиции. Конечно, приехал туда и я. Уже на «Орлёнке», предмете моей тогдашней страшной гордости. Одно то, что цепь я мазал ворованным у бабушки вазелином «Норка», уже говорило о многом.

      Наконец, часа через три, трубу перекрыли, и коричневая река схлынула в дождевую канализацию, оставив после себя неприятный запах и намытые островки непонятного цвета и содержания. Следом за аварийками прибыли поливальные машины и вяло обрызгали асфальт, почти нисколечко его не отмыв. Тонкие струйки поливалок только немного растеребили длинные отмели, вымыв песок, державшийся между каких-то мочал неподдающегося определению происхождения. Больше всего они напоминали огромные клоки пакли, которыми сантехники обматывают  краны и стыки труб.

      Мы с Дрюней наблюдали за всем происходящим с высокого, свежеуложенного парапета у сигаретного ларька. Поливалки уехали, и улица Мещерякова погрузилась в обычное свое сонное состояние,  сменяемое относительным оживлением лишь дважды в сутки, когда проходная секретного завода выпускала наружу сотни сменившихся рабочих. Направо – аптека и ДК, налево – баня и пиво, прямо – винный и отделение, назад – родной завод. Приходите завтра.