не боятся больше нас
смешные майские жуки.
Но, как и ты года назад,
забросив скуку дневников,
мой маленький вихрастый брат,
конечно, ловит тех жуков.
И я пишу письмо домой,
и я прошу издалека:
– Мальчишка мой!..
Братишка мой,
поймай мне майского жука.
Тихо шепчутся страницы,
в лампе горбится фитиль…
В дальний путь за Синей Птицей
вышел маленький Тиль-Тиль.
Окна настежь, двери настежь,
словно вдаль из-за угла
за большим крылатым счастьем
ночь мальчишку позвала.
Словно был за темной дверью
путь к заветному гнезду,
словно птица в синих перьях
ждёт его в своем саду.
Тихо шепчутся страницы
синей стаей легких птиц…
На подушке сон гнездится,
не поднять уже ресниц.
И пускай ему приснится,
что лежит у ног его
дальний путь за синей птицей,
птицей детства моего.
На окне в геранях тонко-тонко
солнце перепутало лучи.
За окном больничная трёхтонка
и на ней – знакомые врачи.
Были все какие-то другие;
стыл обед в кастрюлях на шестке.
Синий том «Военной хирургии»
спрятался в отцовском рюкзаке.
Мама становилась всё бледнее.
Грузовик сигналил со двора.
Из-за окон крикнули:
– Пора!..
Стало всё яснее и страшнее.
Громкие тяжелые рыданья,
всё слилось, ни взгляда, ни лица;
кто-то крикнул:
– Дочка, до свиданья! —
голосом любимого отца.
Отмелькала лугом Волчья Яма.
Грузовик скрывается за рвом…
Никогда не плакавшая мама
слёзы вытирала рукавом.
Встала у открытого окна,
плача и других не утешая,
и сказала медленно:
– Война…
Хорошо, что ты уже большая…
О первой любви
Инне Гофф
Тесный мир для девочки просторен.
Все шаги и быстры, и легки.
Девочке хотелось, чтоб Печорин
вдруг в неё влюбился от тоски.
Девочка не ведывала горя,
Глядя в мир из детского окна.
А большие воды на Печоре
не дают заглядывать до дна,
скрадывают отзвуки и краски,
сглаживают камни и пески…
Девочка придумывала сказки
и мечту – влюбиться от тоски.
Девочка, открой окно пошире,
не кричи, не плачь и не зови!
Ты поймешь в невыдуманном мире
силу не придуманной любви.
Две зимы черёмухами вьюги,
две весны черёмухи пургой…
Говорят, что мы с тобой подруги,
что одна – ни шагу без другой.
Мы с тобой играли в разных кукол,
и у детства памятных дверей
нас