Процесс стирания половых различий активизировался в результате достижений современной медицины.
Когда Том Форд[1] бравирует тем, что не носит нижнего белья, это как объяснить?
Это скорее желание найти нового бойфренда. Уверен, что тут есть сексуальный подтекст. Сейчас культ тела доминирует над культом одежды. Сексуальность, благодаря пластическим операциям, стала показной, открытой. Это уже не одежда, это раздежда. Практически весь мир, за редкими исключениями, кроме каких-то определенных европейских стран, разделся. А во Франции, к примеру, ярко одеваются исключительно женщины легкого поведения, которые ищут клиента. Вчера в Москве на Никитских Воротах я видел девушку, которая была одета в черные ботфорты на платформе, неприличные шорты, она демонстрировала голый живот, едва прикрытый маленьким топом и радикально высветленные волосы.
В Париже это униформа проститутки. Но эта россиянка – точно не жрица любви. Она с серьезным видом шла по улице с каким-то вполне деловым портфелем. Это полное несоблюдение дресс-кода! Как так можно? Это же безвкусие!
В России теперь достойные дамы и женщины легкого поведения одеваются одинаково, в Европе же сразу можно отличить: приличная девушка или гулящая…
О коллекции и коллекционировании
На сегодня коллекция Васильева насчитывает около 3000 платьев XVIII–XIX веков, более 7000 аксессуаров – обуви, шляп, зонтов, вееров, сумок, более 10 000 фотографий по истории моды XIX и ХХ веков, более 100 портретов, связанных с модой XVIII–XIX веков.
Когда есть люди, которые не просто могут показать костюм, но еще и что-то рассказать, это очень интересно. Я бывал дома в Париже у Александра Васильева, где хранится основная коллекция. Когда он рассказывает о какой-то детали, будто приоткрываешь дверь в историю.
С чего началось ваше увлечение коллекционированием?
Коллекционерами не становятся – ими рождаются. Я всегда любил вещи – предметы, диковинки, формы. Это передалось мне от родителей, так как у нас в семье каждый был по-своему заражен «вещизмом». Для папы это были разнообразные предметы странных форм и назначений, которыми он украшал свою мастерскую художника в Москве. Он коллекционировал изразцы XVIII века, фотографии и дагерротипы XIX века. Для мамы – сохранение всех ее платьев и аксессуаров, которые собрались у нее за долгие годы жизни актрисы.
Я же увлекся коллекционированием очень рано.
В 10–12-летнем возрасте начал собирать коробки со спичками из разных стран, собрал их около 3 тысяч из более полусотни государств мира. А любовь к старине и вещам из прошлого пришла ко мне сама собой и наверняка была формой эскапизма из некрасивой и безрадостной советской действительности. Мой интерес к старине позволил мне слегка зашторить советскую действительность. Поразительно, но я еще в школе смог проследить свою родословную вплоть до XVII века. Я рос без бабушек и дедушек,