величавый и неприступный, как банковский сейф, дворецкий сообщил, что мистера Хэйли нет дома, но завтра до обеда у леди будет возможность застать его, если она пожелает. Ксения оставила свою визитную карточку с коротким сообщением и, ощущая отчего-то глубокое недовольство собой, вернулась в Темпл.
Дома она некоторое время бесцельно блуждала от одной стены к другой, и наконец, чувствуя потребность поделиться с кем-нибудь тем, что ее беспокоило, позвонила матери.
– Скажи, мама, что ты обо всем этом думаешь? – спросила Ксения, закончив свой рассказ.
Некоторое время Амалия молчала.
– Я думаю, реально ли внушить человеку, что он должен умереть в определенное время, – сказала она наконец. – Ты, безусловно, права в том, что совпадение реальной смерти с той, что была предсказана в некрологе, выглядит подозрительно. Но…
– Да?
– Человека, который видел войну, просто так на испуг не возьмешь, – спокойно сказала Амалия, – и до смерти не напугаешь. А Бойл был на войне с 1914 года. Нет, тут что-то не сходится. И вообще пока у нас слишком мало данных, чтобы делать выводы.
– Я предположила, что он стал объектом травли и некролог стал просто последней каплей, – проговорила Ксения, волнуясь. – Но его жена уверяет, что никакой травли не было.
– Жена могла и не знать, но дело даже не в этом.
– А в чем?
– В фотографиях. Женщина легко уничтожает фотографии – в порыве разочарования, от недовольства собой, в гневе, по тысяче других причин. Мужчины – другое дело. Я бы сказала, что они в общем равнодушны к своим изображениям, и нужно что-то очень серьезное, чтобы они стали рвать карточки в клочья. Ты действительно хочешь завтра навестить этого Хэйли?
– Да.
– Попытайся узнать у него, что такое случилось между ним и Бойлом, что последний не желал с ним общаться после войны. Вряд ли это было так же серьезно для Хэйли, как для Бойла, но…
– Почему ты так думаешь?
– Ну, он же подвез Бойла и его жену и, судя по всему, никак не показал, что встреча со старым товарищем была ему неприятна. Зато в следующий раз старый товарищ сам ушел из ресторана и увел жену, едва заметил там Хэйли. Роберт Бойл явно не желал повторной встречи – интересно, почему?
Утром 11 марта Ксения вышла из такси на Гровенор-стрит и позвонила в знакомую дверь.
– Да, мисс, разумеется, я помню вас. Проходите, мистер Хэйли вас ждет.
Мистер Генри Хэйли оказался подтянутым щеголеватым брюнетом лет тридцати пяти, с узким лицом, наиболее примечательной частью которого являлись идеально подстриженные усы. Легко было представить его в военной форме и еще легче сообразить, как она, вероятно, ему шла в те годы. Сейчас хозяин дома был собран и серьезен, так что мало кто рискнул бы назвать его весельчаком.
– Вы написали, мисс, что дружите с женой Боба… – Говоря, он окинул внимательным взглядом гостью с головы до ног, не упустив ни единой мелочи из ее облика. – Прошу вас, садитесь. Я читал в газетах… прискорбно, весьма прискорбно…
«Не англичанка, дорогие духи,