думала клясться!
– Нет, вы посмотрите на нее! – продолжала возмущаться Машка, непонятно к кому обращаясь, потому что, кроме нас, в кабинете никого не было. – Надо же так бесчеловечно врать!
– Почему ты решила, что я вру? – спросила я.
– Да потому что такого не может быть, чтобы дожить до девятого класса и ни в кого не влюбиться!
– А может, я была влюблена, а потом взяла да и перестала любить… Скажешь, такого не бывает?
– Бывает! Только развлюбляются как раз для того, чтобы тут же снова влюбиться в другого! Женское сердце не терпит пустоты!
– Это твое не терпит, а мое – запросто.
– Я тебе никогда не поверю, потому что имею уже приличный жизненный опыт, и убирать с тобой класс ни за что больше не буду, – заявила Машка и с гордо поднятой головой вышла из кабинета физики.
Убирать класс одной мне тоже не очень-то хотелось, а потому я быстренько подмела пол, а мыть его не стала. Еще и не очень грязно. Всего несколько дней в школе проучились.
10 сентября
Сегодня я сняла футболку и долго разглядывала себя в зеркало. Грудь не растет, хоть плачь. Какие-то жалкие бугорки. Я нашла в шкафу мамин бюстгальтер, надела его, а сверху натянула свою футболку. Чашечки, прижатые трикотажем, провалились, и на моей груди вместо соблазнительных выпуклостей образовались два кривых кратера от вулкана Этна и вулкана Везувий. В общем, последний день Помпеи…
На физкультуру я тогда так и не пошла. Поскольку это был первый урок «физры» в новом учебном году, моего отсутствия никто не заметил, но дальше так, конечно, продолжаться не сможет. Елизавета Максимовна всегда зорко следит за посещаемостью, чтобы вовремя просигнализировать родителям и принять соответствующие меры.
Я достала из шкафа два легких шарфика и, задрав футболку, запихала их в чашечки бюстгальтера. Зажмурилась, опустила футболку и с замершим сердцем открыла глаза. Ну вот! Совсем другое дело! Я была бы не хуже Шевченко, если бы не… Но пока я хуже. Я хуже всех. Я специально потихонечку разглядывала наших девчонок по очереди. Даже у худющей Ольги Семеновой сквозь трикотажную кофточку проступает застежка бюстгальтера, а у меня… Уродина! Страшилище! Средний род!
Конечно, есть еще Галя Долгушина. Тоже не подарок. Но ее наличие в нашем классе меня абсолютно не утешает.
Сегодня буквально на всех переменах девчонки опять обсуждали парней. Я была права: Игорь Александров нравится всем. Конечно, никто об этом прямо не говорил, но все было ясно по тем словам, которые в адрес его звучали: Игорь то, да Игорь се, да как он классно играет в теннис, да какие на нем моднючие джинсы… Можно подумать, что больше и поговорить не о чем. Я попыталась перевести разговор на то, что совсем обалдевшая англичанка уже назначила первую самостоятельную, так девчонки вместо самостоятельной принялись обсуждать серьги англичанки. Серьги, конечно, красивые. Я и сама обратила на них внимание. Но нельзя же все время говорить только о парнях, нарядах и украшениях.
Когда мама пришла домой с работы, я ее спросила, нельзя ли мне проколоть уши.
– Это