клетки для попугаев, аккуратно расставленные вдоль розоватой плитки. В каждой клетке покоился череп. Один из них щёлкнул челюстями, и вмиг был пробит кинжалом в макушку. После удара нижняя челюсть отвалилась. Другие не шевелились, и Гроннэ решил не тупить о них лезвие.
Он шёл дальше, гладкие надгробные плиты сменялись древними каменными изваяниями, неразборчивые надписи на выцветших табличках рассказывали страшные истории прошлого, бессмертные деревья обвивали своими сухими ветками ряды мрачных склепов. Гроннэ искал склеп некой Фиро-Шаарис. Но чтобы найти его среди десятков других, нужно было прочитать старые надписи, а старые надписи не прочитать без вмешательства знаний мертвецов.
Гроннэ подошёл к ближайшему склепу. Входная арка была закрыта паутинной завесой. Он достал кинжал из ножен и рассёк им серую вуаль. Пауки зашуршали тонкими лапками, холодок вырвался наружу из обители смерти, чёрная птица противно каркнула, взмахнув крыльями. Она услышала тихий вой в подземной колыбели, и Гроннэ его услышал.
Ведущие вниз кривые ступени, подсвеченные дневным светом, исчезли во тьме, когда Гроннэ углубился на несколько десятков шагов. Он провёл лезвием кинжала по шершавой каменной стене, и оно загорелось синим, разорвав мрак и покрыв все поверхности голубым отливом. Вновь жуткий вой нарушил тишину, но Гроннэ не испугался. Аккуратно шагая к своей цели, он думал только о ней.
– Галахат стэрайи имора, – донеслось шёпотом из глубин.
Гроннэ остановился, пытаясь осмыслить сказанное.
– Я не понимаю твоего языка, – кинул он во тьму.
– Эти ступени бесконечны, – объяснил холодный мужской голос. Эхо повторило сказанное.
– Ясно. Мне нужна Фиро-Шаарис.
– Кто проявляет интерес?
– Меня зовут Гроннэ.
– Твоё имя не имеет для меня значения. Кто ты такой?
– Наёмник.
– Твоя профессия для меня также пустой звук. Неужели в тупиках лабиринтов твоего внутреннего мира нет большего? Откинем в сторону материальное. Кто ты?
– Искатель, философ, убийца. Хер знает, это материальное?
– Не всё.
– Но тебе достаточно?
– Да.
– Вот и хорошо. А ты кто будешь?
– Я? – удивлённо спросил некто и зловеще захохотал. – И сколь же долго сохраняют дыхание такие искатели, что проникают в древние склепы на авось?
– Достаточно, чтобы получать ответы, а не вопросы. Твоё любопытство я удовлетворил, будь любезен и ты. Мне нужна Фиро-Шаарис, а надписи на табличках прочесть не могу. Хотел спросить у сведущего в древнем языке.
– А что если я не захочу говорить? Тогда убийца покарает меня своим голубым ножиком? – Он снова захохотал.
– Обращусь к более сговорчивому.
– Так ты ещё и оратор. А если я тебя не выпущу?
– Твоё дело. Но зачем я тебе нужен?
– Хм, ты же философ. Даже тупица бы сообразил, что сидящий годами в заточении рад любому новому собеседнику.
Гроннэ понял, что с этим мертвецом говорить бессмысленно, развернулся на свет и пошёл вверх по крутым ступеням. Он сделал несколько десятков шагов, но свет не приближался. Он прошёл ещё несколько десятков ступеней, но ничего не изменилось, будто свет находился совершенно в другой, недосягаемой реальности.
Остановившись, Гроннэ развернулся, вздохнул и пошёл вниз.
– Скажи мне, Гроннэ, зачем тебе Шаарис? – напомнил о себе некто.
– Ничего ему не отвечай! – звонко донеслось позади, и эхо ушло вглубь подземелья. Гроннэ повернулся на свет и увидел женственный силуэт. – А ты отпусти его! – воскликнула она.
– Кто ты? – обратился Гроннэ к силуэту.
– Та, кого ты ищешь. Иди за мной, храбрый мальчик.
Гроннэ пошёл наверх и беспрепятственно вышел из склепа, оглянулся по сторонам, но никого не обнаружил. Его кинжал больше не испускал синий свет.
– Сюда, – сказала она.
Гроннэ посмотрел в сторону голоса и заметил жёлтые глаза, мелькнувшие в черноте арки высокого бордового склепа. Его остроконечную верхушку осадили чёрные птицы. Розовое Солнце медленно тонуло в горизонте, белая Луна показалась в темнеющем голубом небе, и звёзды неспешно начали наполнять собою верхние пространства, играя светом своих колючих лучей.
2
Гроннэ пошёл к бордовому склепу, чёрные птицы закаркали и улетели прочь, когда он приблизился ко входу. Осторожно вошёл внутрь, чиркнул лезвием клинка по шершавой стене, оно засияло красным, покрыв поверхности оранжевым отливом. Он углублялся в склеп, рассматривая застывшие в эротичных позах каменные статуи рогатых дев. Понесло странным запахом, дыхнул холодок, вырвавшийся из недр склепа, хохотнул тонкий женский голосок.
– Это ты Фиро-Шаарис? – спросил Гроннэ.
– Я. Подойди ближе. – Гроннэ сделал несколько шагов в сторону голоса, обошёл статую с соблазнительной грудью и двумя парами рог, рассмотрел её в свете