должны жить, особенно ты, потому что носишь под сердцем нашего ребёнка. Мне сейчас больно, оттого что это письмо будут читать надзиратели, но пусть они позавидуют нашему счастью, которое возможно даже в таких условиях, и, возможно, прочитав эти строки, они станут добрее и чище в своих помыслах.
До встречи с тобой я находился в поиске лучшей доли, иногда окунался в авантюрные дела, которые, быть может, и привели меня сюда. Но благодаря им и цепочке событий, я повстречал тебя, и мне сейчас не страшны ни серые стены, которые меня окружают, ни предстоящий суд, к которому я готов морально и физически, зная, что перед Богом и людьми я не виновен. Целую, люблю, твой Виктор».
Никитин по привычке посмотрел в окно. За ним по-прежнему была застывшая темнота. Но он знал, что там, в ней, бурлит свободная жизнь. Люди начинают готовиться к празднику Великого Октября. Виктор любил этот праздник. Ему нравилось шагать в колонне демонстрантов и ликовать под лозунги партии, которые уже никто всерьёз не воспринимал. Но народ всё ещё верил в светлое будущее. И казалось, что жизнь с каждым днём становится лучше, но на самом деле это был мираж. Народ и страна падали в пропасть на радость идеологическим врагам. Виктор подумал: сейчас бы он с удовольствием прошёлся с народом, выкрикивая лозунги «Да здравствует свобода, мир, равенство, братство, дружба». Но особенно громко, учитывая его настоящее положение, он кричал бы «Да здравствует свобода от несправедливости, бесправия, насилия, да здравствует свобода, хоть какая, но свобода!»
На следующий день в девять часов утра Никитина снова доставили на допрос. Виктора это удивило. «Вроде бы всё и так ясно, – подумал он, – это уже настоящее издевательство над ним».
Следователь достал из папки протокол допроса и угрюмо уставился на Никитина.
– Вскрылось ещё одно ваше злодеяние. Недалеко от города водной деревушке был найден труп женщины Блиновой Галины. Возле трупа была обнаружена вот эта вещь, – Сушко достал из сейфа пакетик с ключом, – на нём ваши отпечатки пальцев. Этот ключ от вашего рабочего кабинета. Что вы можете сказать по этому поводу?
Виктор обхватил голову руками и не проронил ни слова.
ГЛАВА ВТОРАЯ
1
– Прошу всех встать, суд идёт, – громко, чётко сказала секретарь судебного заседания
Все присутствующие, а их в зале собралось человек тридцать, поднялись со своих мест. Встал и Никитин, который находился внутри металлической клетки под охраной сотрудников милиции. Он ещё раз окинул взглядом родителей, Люду, Сергея и расправил плечи, увидев в их глазах поддержку и веру в него.
Трое мужчин вошли в зал и сели за длинный стол, накрытый серой скатертью. Тот, кто был в центре, сказал:
– Прошу садиться.
Когда люди уселись и в помещении областного суда стало тихо, председательствующий судья продолжил:
– Слушается дело по обвинению Никитина