обращая внимания на присутствующих, нищенка подошла к жертвеннику и ласково улыбаясь, протянула к младенцу руки, пробормотав:
− Кажется… успела…
− Остановись! – властно выкрикнул Тормигон.
Женщина, вздрогнув, посмотрела в его сторону. Но затем она вновь склонилась над ребенком.
− Тише, тише, маленький… Никто тебя не обидит…
Она взяла его на руки и прижала к груди. Сладострастная истома отразилась на ее лице. И среди уродливых наростов, бородавок, морщин на короткое мгновение мелькнули черты прежнего лица, наполненные красотой и счастьем. Изменения были скоротечны, она даже не успела понять, что проклятие оставило ее. Когда ребенок успокоился, и загугукал что-то по-своему, случилось неожиданное… Стая птиц ринулась к женщине и скрыла ее от нас под своими телами. Сотни птиц, объятых лютой ненавистью, с криком терзали несчастную женщину и младенца. Крики последних внезапно разрезали ночь и резко оборвались.
Я была потрясена случившимся. Все произошло так быстро, что душа моя будто онемела от шока.
− Все кончено, − холодно произнес Тормигон.
Черные тени стремительно рванулись прочь с места расправы, по пути принимая облики птиц.
Я вздрогнула и сделала шаг назад. Из горла рвался беззвучный крик.
Там, где мгновение назад стояла женщина, остались два обглоданных кровавых скелета. А вокруг трава была залита кровью. Не прошло и нескольких секунд, как скелет женщины покачнулся и с шумом упал, подмяв под собой скелет младенца.
«Что это было?» − с трудом спросила я, отводя взгляд от скелета.
− Она нарушила ход ритуала. Но жертва принесена… Некоторые избавились от демонов.
Вскоре я заметила, как те, кто еще до кровавой расправы крутились по земле в страшных конвульсиях, полежав немного неподвижно, начали подниматься и уходить с ритуальной поляны. А те, кто обессилел до того, что не мог встать, медленно расползались в разные стороны.
«Как ужасно… все это…»
− Я предлагал тебе уйти.
«А где Карайтер?» − оглядываясь в его поисках, спросила я.
− Он ушел еще до того, как появилась проклятая нищая. Его ожидала любящая женщина. Он просто не верил в возможность изгнания собственного демона.
«Если я оживлю женщину и ребенка, ты позволишь им уйти?»
Колдун-зомби взглянул на меня резко и испуганно.
− Нет! – воскликнул он. – Остальные тоже захотят пройти изгнание. Их вера возросла. Эти двое опять превратятся в жертв. Может завтра, когда страсти улягутся, или, что было бы лучше – никогда! – он, волнуясь, начал летать передо мной. – Пойми, она хотела избавиться от проклятья, и ее желание исполнилось. Если ты вернешь ее, вернется и память о содеянных в прошлом преступлениях.
Он замолчал, ожидая моего решения.
«Возможно, ты прав, − согласилась я с его доводами. – Просто я ставлю жизнь выше смерти»
− Но они равны по значимости в судьбе души, − закончил он, и переспросил: − Значит, ты позволишь предать их огню?
«Делай,