Ему вдруг открылся истинный смысл того, что происходит, и он вспомнил всю свою жизнь, которую прожил до катастрофы. Вся она пронеслась в его сознании за какое-то мгновение, и Лупцов одними губами проговорил: – Я Глупцов. Работаю на заводе «Клейтук», живу в Скотопрогонном переулке. Господи, за что мне все это? Мне одному. Не хочу! – После этого он тяжело поднялся с постели и, не спуская с чернявого глаз, подошел к двери.
– Куда, идиот?! – заорал чернявый. – Ложись, та сторона простреливается.
– Да, да, – ответил Лупцов и вдруг изо всех сил принялся молотить ногами и руками в дверь. – Откройте! – кричал он. – Сейчас же откройте! – При этом он смотрел под кровать на Люцифера, а тот скалил гнилые осколки зубов и, прищурив один глаз, рассматривал в подзорную трубу ноги соседа по палате.
Дверь наконец открылась, и Лупцов чуть не вывалился наружу. Его подхватил санитар, впихнул обратно и матернувшись рявкнул:
– Чего тебе?
– Я не хочу лежать с ним в одной палате. Он сумасшедший, – выпалил Лупцов.
– Ты на себя посмотри, – рассмеялся санитар. – Ладно, будешь шуметь, получишь сульфы. Очнулся, засранец. – Дверь захлопнулась, и чернявый, оторвавшись от подзорной трубы, насмешливо спросил:
– Ну что, дурак, решился?
– На что? – чувствуя себя совершенно разбитым и опустошенным, проговорил Лупцов.
– Да, собственно, на все, – просто ответил Люцифер. – Соглашайся, иначе останешься на всю жизнь Глупцовым… и в этом сумасшедшем доме. А я тебя выведу.
– Куда? – спросил Лупцов.
– Туда. В тот мир, куда ты сбежал со Скотопрогонного переулка.
– В этот бред? В сумасшествие?
– Да, – ответил чернявый и легкомысленно заявил: – Зато там красиво, не воняет дерьмом, как на твоем заводе.
– Может, там и красиво, но тот мир погибает, – сказал Лупцов.
– Ошибаешься. Он только-только рождается. Ну что, согласен?
Лупцов закрыл ладонями лицо, тяжело вздохнул и прошептал:
– Да.
– Хорошо, – сразу оживился Люцифер. – Патроны по дороге купим. – Он резво вынырнул из-под кровати и сел на стул.
10
Тяжелое нефритовое небо, темное на востоке и сильно разбеленное на западе, было совершенно пустым и безоблачным. В прозрачном, цвета прудовой воды, воздухе не было видно ни птицы, ни насекомого. Густые заросли плесени давно съели все неровности созданного человеком ландшафта, и местность напоминала холмистую степь с сочной луговой растительностью.
Автомобиль Люцифера по самые окна утопал в серебристо-голубом ворсе гигантского фантастического ковра. Это был роскошный автомобиль, с удобными кожаными сиденьями, открытым верхом и сдвоенным крупнокалиберным пулеметом, стволы которого торчали над бампером.
– Иди садись за руль, – распорядился Люцифер, и Лупцов, не заставляя себя ждать, перепрыгнул через дверцу и упал прямо в объятия мягкого, как подушка, сиденья. – Ну что, прорвемся? – весело спросил чернявый, не спеша пробираясь назад к пулемету.
– Не бойся, Люцик, прорвемся, –