сидел Антон и еще двое парней. Один – с гитарой, второй – за небольшой, но настоящей ударной установкой.
А перед ними на высокой круглой табуретке устроилась девчонка. Честно сказать – девчонка потрясающей красоты. У нее были светлые и, судя по всему, свои, а не крашеные волосы, большие глаза и аккуратный прямой нос. И это бы все ладно. Мало ли Лиза видела хорошеньких. Но у этой солистки-клавишницы лицо было умным и в то же время невинным, как у маленького ребенка. Такие лица бывают на старинных картинах. Или у самых лучших актрис, не просто красивых, а по-настоящему талантливых. К тому же и одета девчонка была очень просто, стильно, но понятно же, что дорого. Лизе никогда не покупали ни таких джинсов, ни футболок. В которых вроде бы ничего особенного, но они сидят на человеке как вторая кожа, и кажется, что если идеальная форма существует, то вот она.
Девчонка махнула тонкой рукой и запела. Запела просто так, не дожидаясь ни музыки, ни даже тишины.
Песня была незнакомая и сначала показалась Лизе немного странной, но уже на второй половине куплета она почувствовала почти счастье. Потому, что сидит здесь, с Алисой и остальными ребятами, а не болтается одна по торговому центру. И что совсем близко находится Антон. И что сейчас он начнет играть. Играть для всех, но и для нее – Лизы – тоже. А еще потому, что у поющей девчонки был очень высокий, звонкий, но совсем не грустный голос. И она пела как раз про счастье. Пела и выразительно смотрела на гитариста, который уже аккомпанировал ей, легко, ненавязчиво и абсолютно уместно.
Антон вступил на следующем куплете, и Лиза впервые услышала его игру. И голос тоже. Потому что он, в отличие от остальных музыкантов, не только подыгрывал поющей девчонке, он пел с ней. Сначала потихоньку, будто бэк-вокал, потом все увереннее, громче, и в конце концов они запели на два голоса, всерьез.
Это было очень круто. Лиза еле смогла сдержать слезы. И в то же время давно она не чувствовала себя так легко.
Ребята допели и почти сразу начали следующую песню. Эта была быстрой, ритмичной, под нее хотелось вскочить и прыгать, размахивая руками и ногами. И подпевать. И хлопать, выбивая ладонями четкий ритм. Собственно, все и захлопали. Лиза сначала стеснялась, а потом поняла – нечего. Нет в этом ни капли ни стыдного, ни плохого.
А потом Антон прочитал стихи. Может быть, они были не такими, как пишут поэты, но, во-первых, читал он очень выразительно, а во-вторых, стихи про любовь Лизе нравились всегда. Любые. А сейчас ей даже стало холодно, когда Антон дочитал последние строчки:
Я никогда не расскажу
О том, чем было это лето.
Лиза закуталась в кофту, а ладони спрятала в рукава. Хотя совсем недавно ей казалось, что в комнате жарко, и у нее даже щеки загорелись. Правда, щеки, кажется, пылали и сейчас.
После стихов концерт прервался и ребята разошлись кто куда. На кухне шумел чайник. Кто-то то и дело хлопал входной дверью. Алиса пересела на диван к окну и что-то рассказывала Илье, размахивая руками. Судя по жестам, это была душераздирающая история то ли про новый шарф, то ли про маньяка-душителя. С Алисой точно никогда не угадаешь.
Лиза