что псам удалось поймать его. Он жутко меня напугал. Я не могла избавиться от воспоминаний о молниях в его волосах. Теперь он, по крайней мере, не сможет никому навредить. Отлично, что он сидел в Тартаре, хотя я и слышала ужасающие вещи об этом месте. Не так много, и это были скорее слухи, чем факты, но этого было достаточно, чтобы я все время видела кошмары. Только самые опасные монстры, великаны, валькирии и боги, как, например, титаны, были заперты в Тартаре. Это место считалось тюрьмой строго режима в сверхъестественном мире. Никто оттуда не возвращался. В теории. Очевидно, бывали и исключения с синими волосами.
Со странным чувством в животе я встала на ноги и покинула гостиную. Когда я поднялась, то схватила подушку со старого разваливающегося дивана, на котором лежала, и в целях защиты поднесла ее к лицу. От моего капюшона все-таки ничего не осталось, кроме жалких кусочков ткани. Этого мало, чтобы нормально закрыть лицо, а риск того, что сегодня я сведу с ума кого-нибудь еще, был слишком велик. Если кто-то встретится мне на пути, я могу хотя бы предупредить его о необходимости отвести взгляд. Или использовать подушку как оружие – все зависит от того, кто встретится мне на пути. Тяжелая дверь гостиной открылась, и я начала свой путь через чудовищное поместье Аида, представляющее собой центр 146-го этажа. Дом был почти полностью выполнен из темного камня и мрамора: за все века своего существования здание стало сбивающим с толку сочетанием средневековых стен, барочных крыш, дизайнерской мебели двадцатых-сороковых годов и современных оконных фасадов. Древнегреческие колонны в несколько метров высотой упирались в куполообразный потолок, украшенный художественными картинами эпохи Возрождения. Цвета уже поблекли, фрески осыпались, и от них остались лишь небольшие клочки воинов, пытающихся повалить друг друга на землю. Единственный, кто был почти узнаваем, стоял немного в стороне от сражения и смотрел на поле боя с кровавыми слезами на лице. Его иссиня-черные волосы было легко узнать.
Я остановилась на месте, откинув голову, и удивленно смотрела наверх. Видимо, один из моих братьев недавно открыл в себе творческую личность. В последний раз, когда я здесь была, у моего отца еще не было шрама Гарри Поттера и усиков Гитлера.
Закатив глаза, я пошла дальше, и мои шаги эхом отражались от голых стен. Факелы соседствовали с современными лампами, а ржавый рыцарь в доспехах прислонился к пыльной картине Пикассо. У окон вздымалось несколько красных лавовых ламп. Бетонный пол сменился мраморным, а затем черно-белой плиткой, и я оказалась в большом холле. Его стены были украшены большими сужающимися книзу окнами: из них открывался чудесный вид на ночной горизонт Аптауна. Поскольку мы находились под землей, луны видно не было, но электричество, видимо, включили, так что город сиял морем ярких огней. В отличие от этажа 144-го, состоявшего их вонючих бараков, этаж 146-й был высокоразвитым городом. Аваддон был адом не только в классическом смысле: здесь не просто наказывали плохих парней, это место также стало совершенно независимым мегаполисом.