е, но суровые земли Сибири и Дальнего Востока всегда манили арийские племена. Необозримая ширь степей с их обилием пастбищ влекла сюда скотоводов-кочевников. Богатства таёжных лесов с их пушниной, диким мёдом, рыбой и зверем давали охотничьим народам благоприятные условия выживания во времена зарождения вида Человека Разумного. Бескрайние просторы тундры с её мхами и лишайниками позволяли северным народам следовать за оленями до самого Ледовитого океана.
Славяне, а позже и русские люди поселялись в этих местах оседло, по-земледельчески. Поселялись на свободных землях, рядом с другими народами, обмениваясь с ними опытом освоения природы этих мест с разделением труда между племенами, меняя свои продукты труда на произведённое соседями. Ведь в те времена вся природа – земля, реки и озёра, леса и горы – считались ничейными. Первобытные люди и представить себе не могли, что всё это может кому-то принадлежать: ведь оно существует само по себе, независимо от людей. На этом фоне странным смотрятся претензии некоторых народов на их «коренную» связь с этими землями. Народы великих переселений перемещались свободно по всей планете, борясь за территории своего пребывания, хотя и не считая их собственностью.
Первопроходцы Ивана Грозного поселились к югу от Охотского моря как люди царя московского, как православные просветители. Людей в те времена тянула неизведанная природа этих мест, богатых таёжными и морскими «дарами природы», а позже – и полезными ископаемыми, прежде всего, золота, железа, меди. Казачьи поселения возникали на берегах рек и озёр, где нередко уже до них существовали в прошлом городища, покинутые людьми по каким-то причинам.
Вот на одном таком неизвестном городище и поселились в те далёкие времена казаки Шантары. Предания рассказывают, что задолго до них здесь селилось славянское племя, оставившее это городище хорошо сохранившимся. Это было время насильственного насаждения народам христианства, православия. На праздник Ивана Купалы, когда беспечные беззащитные люди водили хороводы, прыгали через костры и выбирали себе мужа или жену, вооружённые христиане и «царские люди» на конях напали на них и полностью всех порубили топорами, саблями, покололи пиками, не пощадив даже малых детей и женщин. Так устанавливалось православие на Руси.
Со временем даже в этих необозримых просторах лесов и степей племена стали всё больше соприкасаться и делить территории на свои и чужие. У одних складывались отношения сотрудничества, скреплявшиеся брачными союзами и обменом предметами спроса, другие находили себя в грабежах и войнах. Казачьи форпосты выстраивали свои отношения доброжелательно, но и всегда были готовы постоять за себя.
Позже рядом с ними выстроили свои поселения рыбаки, потом золотодобытчики, наконец, появились и ссыльные. Царизм расправлялся с «политическими», извлекая из них пользу каторжного труда. Ну а в советское время здесь организовали колхозы и совхозы.
Совершённый государственными преступниками антисоветский сионистский переворот установил в России своеобразный хазарский каганат с геноцидом русского народа, уничтожил Советский Союз и социалистический лагерь, реставрировал капитализм. В краю Шантары лишённые сбыта продукции колхозы и совхозы быстро вымерли. Разбежались по близлежащим городкам в поисках хоть какого-нибудь заработка сельчане. Домики их без хозяйского ухода покосились, наглухо заколоченные ставни окон поблекли, обесцветились и производят впечатление вылезших из того света зомби. Заросли когда-то растившие хлеб поля. Железные трупы сельскохозяйственных машин ржавыми уродцами валялись всюду как павшие воины на поле сражения.
Недолго злобное звено международного наднационального иудейского фашизма радовалось своим уголовным победам. Передрались их группировки при дележе советского «пирога», и, в конце концов, вымел их из России народ, восстановил социалистическое государство, объявившее одним из первых своих законов восстановление порушенных деревень и строительство коммун. Спешно создали учебный центр коммунаров, приступили к проектированию предприятий коммунистического способа производства.
Я напросился в учебный центр подготовки будущих коммунаров и стал активным его учеником, непосредственно участвуя в некоторых вопросах проектирования коммуны. Здесь собрались, в основном, люди моложе тридцати лет. Я же был старше самого старшего из них на десять лет. Поэтому нередко выдвигался в старосты, в представители учебной группы.
В процессе учёбы нам решили показать места нашей будущей коммуны, её ландшафт. Выделилась группа в полсотни учеников, и вот мы здесь, в шантарских краях, в диком поле, определённом государством местом нашего будущего проживания и труда. А пока мы в голой местности будем месяц приживаться к родной теперь уже природе. Жить придётся в воинских утеплённых палатках, достаточно оборудованных для месячного летнего пребывания.
Выйдя из автобуса, я окинул взглядом необозримые заболоченные просторы, где лишь местами выделялись редкие рощицы смешанных лесов. Вот в одной такой роще наш лагерь и расположился. Почему государство выбрало именно этот заброшенный всеми уголок страны, непонятно, но теперь здесь наш дом.