Значит, не замужем... Давно я здесь не был, забыл все. Ночью приду к тебе, расскажешь, что здесь да как...
– Приходи. А я милицию вызову! – съязвила она.
Но Тимофей и ухом не повел. Казалось, он уже и забыл о существовании этой женщины. Повернулся к ней спиной и поднялся на второй этаж.
Он знал, как нужно вести себя с женщинами. Грубить им ни в коем случае нельзя, но еще страшней – заискивать перед ними. У женщин первобытный нюх на слабости мужчин – стоит ей почувствовать хотя бы одну из них, как тут же где-то в глубинах ее сознания вспыхивает инстинкт порабощения самца. Если, конечно, самец ей нравится. Тогда она самопроизвольно включается в хитрую игру, чтобы подчинить себе мужчину. И это в лучшем случае. А в худшем, если самец не пришелся ей по нраву, в ней запускается механизм отторжения. Инстинктивно почувствовав свое превосходство над мужчиной, она без всякого зазрения совести дает ему от ворот поворот, возможно даже, в нецензурной форме. А если самец сильный, если он умеет подчинять себе людей, то женщина невольно потянется к нему. И тогда делай с ней, что хошь. Но только осторожно, чтобы не переборщить. Женщины ведь народ непредсказуемый... Так учил Тимофея его друг и командир Лешка Зацепин. А уж он-то в свои тридцать пять годков знал толк в женщинах. И к гордым сербиянкам подход сумел найти, и Тимофея за собой повел – на женщин, по минному полю ошибок и разочарований. Были у него победы на чужой земле, но случались и поражения, на которых он учился...
Дверь в комнату родителей была заперта. С работы еще не вернулись. Но сестра должна быть дома. Школа у нее до обеда, сейчас, наверное, уроки делает... Тимофей остановился как вкопанный. Улыбнулся про себя. Какие уроки? Надя еще в прошлом году закончила техникум. Она уже совсем взрослая девушка... Дверь во вторую комнату также была на замке. Но у Тимофея ключ от нее. Четыре года его при себе держал – и как талисман, и как напоминание о доме. Это их общая комната. В тесноте жили, но не в обиде.
Замок в двери был прежним – ключ легко провернулся в нем. Но обстановка в комнате слегка изменилась. Шкаф плотную примыкал к стене, в то время как раньше он разделял комнату на две половины – на мужскую и женскую. Две кушетки – одна против другой. И обе застелены бельем. На спинке одной розовое полотенце, на другой – голубое. Две пары тапочек у дверей, женские, маленького размера. На тумбочках всякие женские штучки – заколки, расчески, платочки с цветочками. Похоже, Надя жила в комнате не одна, и явно не с мужчиной. Судя по всему, кроватью, которая по праву принадлежала Тимофею, пользовалась какая-то женщина. Впрочем, это ничуть его не расстроило. Главное, что он дома, и на улице ночевать не придется. Хотя он мог бы и на улице, прямо на земле. Апрель месяц на дворе, снег уже сошел, дождей нет – сухо.
Но лучше, конечно, спать на теплой кровати. Можно поверх покрывала. Можно прямо сейчас... Тимофей сначала сел на кушетку, затем уложил голову на подушку. Засыпая, подобрал под себя ноги...
Проснулся он от толчка в плечо. И тут же над ухом сиреной взвыл женский голос.
– Тимоха приехал!
Это была Надя. Глаза радостно блестят, улыбка до ушей. Высокая